Ветер моих фантазий. Книга 2
Шрифт:
Мы охренели, когда Виталий заткнул ей рот поцелуем. Страстным. Жарким, жадным. Обхватил ее лицо ладонями, мешая вырваться. Девушка сердито дернулась. Раз. Еще. Долго вырывалась. Он не впускал его губ. Нет, пальцы его сдвинулись, осторожно лаская мочку ее левого уха. Ноги у Леры вдруг подогнулись. Он перехватил ее за спиной рукой, прижимая к себе. Стал осторожно целовать ее ухо. Осторожно касаясь его языком. Сопротивления прекратились совсем. Виталий поцеловал ее в шею. Долгим, жадным поцелуем. А другая рука его вдруг скользнула ей под свитер к груди.
Акира смущенно отвернулся. Я посмотрела на него. Кажется, мы тут были лишние.
— Блин, я… — Лера дернулась, опомнившись.
Руку парня отшвырнула от себя. Извернулась, вцепилась в рукав Акиры.
— Но ведь ты…
Японец смущенно посмотрел на нее. Потом на него. На меня. Вдруг цапнул меня, обняв за плечи.
— Предательница! — прошипела Лера.
Вздрогнула, когда рука нашего друга дотянулась до ее груди. Виталий поцеловал девушку в ухо, заставляя вздрогнуть. Снова в левое. Лера задрожала. Напуганная. Русский парень вдруг подхватил ее на руки.
— Пусти! — она дернулась.
— Ни за что!
Она сильно материлась, но Виталий все равно утащил ее от нас. Она брыкалась, царапалась, даже кусила его за руку. А он невозмутимо нес ее на руках. Надо же, а он, оказывается сильный. Я завистливо проводила их взглядом.
— Прости, — смутился японец, выпустив меня, — Я не знал, как…
— Я поняла.
Мы какое-то время смотрели в стороны. Потом он побрел в сторону. От меня. От них. Он же… подхватила его разбитый мобильник и кинулась догонять. Он принял свою вещь неохотно. В карман запихнув, не глядя, сухо поблагодарив.
Он уходил. И у меня было странное чувство, что нельзя его отпускать. Пошла рядом с ним.
Падал снег. Целая бездна снега. Она замела окружающий мир. Скрыла всю грязь. По чистым-чистым улицам виднелись только наши следы — две цепочки следов, идущие рядом друг с другом — и их тут же начинали закрывать новые пушистые снежинки.
Мы шли долго-долго. Никто не смотрел на время. Мигали и гасли несколько фонарей. Раз, где-то в старом районе, мы вдруг очутились на темной улице. Но он медленно брел на свет новой цепочки огней. И я шла за ним. Тихо, чтоб не потревожить. Упрямо, чтоб не оставлять одного в компании с его гневом и мрачными мыслями.
Мы вышли из темноты вдвоем.
Мы ушли далеко-далеко от места, где встретились.
Замерзшие. Усталые.
Мы куда-то шли. Было все равно куда. Просто б идти. Просто идти вдвоем.
Акира иногда останавливался, оглядывался. Как будто удивлялся, снова увидев рядом меня. Потом, отвернувшись, молча шел вперед. И я шла за ним. Или рядом с ним. Медленно падал снег.
Где-то мы остановились — снова вышли к переходу метро, к свету фонаря — и я подняла голову, разглядывая падающие снежинки. Когда они уходили в сторону… когда земля уходила в сторону… усталость тоже уходила…
В какой-то миг я подставила руки, пытаясь поймать снежинку. Пролетела. Нет, ту пушистую.
Долго гонялась за снегом, извиваясь. И наконец-то поймала слипшееся облако. Пушистое. Холодное. На миг. И грустно посмотрела на воду на моей руке.
Рядом кто-то засмеялся.
Растерянно повернулась.
Поначалу приняла его за Ки Ра — и сердце робко замерло — потом узнала. Вспомнила, почему я этой ночью на улице рядом с ним. Но… он улыбался. И я невольно улыбнулась ему.
Мы смотрели друг другу в глаза. Снег замел его черные длинные волосы. И, наверное, мои. Снег замел его черное пальто и мой пуховик. Снежинки медленно опускались вокруг него. Между нас. Края их поблескивали в свете фонаря. Тех, кто сумел избежать нашего дыхания.
Акира вдруг протянул руку — замерла, смотря на нее — и осторожно стряхнул с моих волос снег. Кажется, я где-то потеряла шапку. Но…
Его ладонь соскользнула с другой части моей голов, обжигая снегом. На мгновение. Осторожно скользнула с моей щеки. Это он так стряхивает с меня снег? Или это его способ сказать спасибо?..
Мы стояли, смотря друг другу в глаза. По-прежнему падал снег. Густыми-густыми хлопьями. Внимательные карие глаза смотрели на меня.
Я… забыла обо всем, смотря в эти глаза.
Медленно падал снег…
Не сразу даже заметила, что мое сердце начало как-то странно биться.
— Ты замерзла, — сердито сказал парень, нарушив это снежное очарование.
Молча смотрела на него.
— Пойдем! — приказал он — и первым пошл к переходу метро.
Почему-то сразу пошла за ним.
В метро было малолюдно. Под сводами отчетливо звучала мелодия флейты. Сейчас музыку ничего не сдерживало. Ее не перекрывал шум толпы и голосов. Лишь на несколько мгновений заглушил грохот подъезжающего вагона. Но через несколько мгновений электричка отъехала — и тяжелая машина снова уступила место живой музыке, чьему-то расслабленному дыханью. Пронзительная грусть и медленные движения изящных пальцев худенькой растрепанной девушки заполнили подземелье. И мне показалось, что мир стал каким-то другим. Зажмурив глаза, стояла, наслаждаясь песней флейты. Она так причудливо звучала. Словно я попала в сказку.
Не сразу вспомнила, как попала сюда. Ох, а вдруг он уйдет? Он не слишком-то хотел говорить со мной, когда нашла его. И, кажется, рассердился на себя, что проболтался. Или на меня?
Но когда я распахнула веки, Акира все еще стоял передо мной. Снег на нем растаял и стекал водой. Акира был потемневший, промокший. Волосы прилипли к лицу. Но взгляд у него был какой-то другой. Внимательный взгляд. Теперь устремленный на меня.
— Пойдем? — осторожно спросил он.
Зевнула. И ступила к нему. Глаза слипались. Мысли исчезли. Хотелось только одного — упасть и забыться. О, как я устала! Я безумно устала…
Из дремоты меня ввело острожное прикосновение к плечу. Разлепив глаза, посмотрела на сидевшего рядом со мной. Молодой азиат улыбнулся.
— Пойдем?
Недоуменно моргнула. Зевнула. Запоздало вспомнила:
— А, Акира.
— Акира, — улыбнулся он.
Сейчас его улыбка была другой. Не такой широкой как прежде. Легкой. Смущенной.
— Пойдем?
Зевнув, кивнула. Ноги онемели, с трудом чувствовала их. Но голова от пребывания в теплом метро размякла. Было странно идти по улице вообще без мыслей. Просто созерцая пустынные улицы. Падающий снег. Иногда ловить его и довольно улыбаться. Смотреть на парня, как-то странно смотревшего на меня. Знакомого парня. А, ладно…