Ветер моих фантазий
Шрифт:
— Типа, пришелец? — спросил Лий наконец, — Этот твой кианин?
— Нет. Типа робота, задумчиво сдула с лица лезшую в глаза прядь волос, — Нет, скорее, вроде клона Кристанрана. Он человек, полностью созданный искусственным путем, учеными. Но эти двое притворялись, что оба — люди, близкие братья. Даже на работе Кристанрана всем соврали. А тот работает в крутой лаборатории. Короче, был бы страшный скандал, так как работать там на высших должностях или в качестве главных помощников дозволено только людям.
Парень долго молчал, покачивая стаканом и заставляя остаток молока ходить
— Что, сюжет не интересный?
— Да нет… — задумчивый взор на меня, — Я просто думаю, какое отношение это имеет к тебе.
— Прямое, — теперь уже обиделась, руки мрачно перекрестила на груди, — Это моя книга. Я сама все выдумала. Честно. Или ты сомневаешься?!
— И ты правда… нигде не встречала ничего подобного? — он задумчиво подбородок подпер рукой, меня разглядывая.
— Ну, сама тема роботов, киборгов уже использовалась в литературе и кино. Ровно как и тема искусственных людей. Но вот историю этих двух братьев я сама выдумала. Но ты вроде бы мне не веришь.
— Нет, почему же? — взор куда-то в сторону, — Ты могла сама такое выдумать. Хотя… — опять повернулся ко мне, — А чем еще примечательны твои кианины?
— Эхм… — задумчиво подперла голову ладонью, помешивая ложкой чай с давно уже растворившимся сахаром и, почти уверена, давно остывший сам, — Их тело создано наподобие человеческого. Даже внутри. Если только совсем в клочья распотрошить, можно заметить встроенные имплантаты, поддерживающие регенерацию и внутренние процессы. Но эти имплантаты очень крохотные: у тех людей наука на высоком уровне. И внешне кианины могут подражать людям. Их, собственно, и создали как помощников людям обычным.
— А еще? — заинтересованный взор.
Чуть подумав и вспомнив уже готовые и задуманные сцены, добавила:
— Но все-таки кианинов со временем запретили использовать вместо роботов и держать возле людей.
— Почему?
— Ну, они…
Долго молчала, обмозговывая уже готовую информацию. Ответа не находилось. И это даже напрягало. Впрочем, наконец меня озарило:
— Кианины слишком похожи на людей. Даже переспать могут. Могут, в принципе, страсть изобразить. Если им дали задание втереться в доверие к кому-то из людей, да еще и притворяясь при этом человеком. То есть, разведчики если. Но сами кианины не испытывают при этом никаких эмоций. Им секс не нужен.
Чуток помолчала, опять на автомате перемешав чай.
— И еще…
— И еще? — с интересом откликнулся парень.
— Ну, может… А! Может, они таки с кем-то спали. Ради эксперимента или задания какого-то. Но у них потомства не было от людей. Все… все части тела… может, все жидкости даже… В общем, все было как у настоящих людей. Может быть, их даже вначале считали людьми. Но потом поняли, что они совсем бесплодны. Может, даже сочли какой-то тупиковой ветвью эволюции?
— Короче, спать с кианином — это как спать с куклой? — Виталий смотрел на меня, чуть склонив голову на бок.
— Типа того.
Сидевшие на соседнем столике три болтушки-старушки, как оказалось, вот уже сколько-то мгновений смотрят на нас, разинув рты. Потом они спешно ретировались на столик в другой конец зала. Но, впрочем, хотя тот и был далеко от нас, до нас донесло:
— Вот молодежь пошла! Сидят мальчик с девочкой, на свидании и такое… такое обсуждают!
Мы с парнем возмущенно переглянулись — оба услышали.
— У, блин! Что мешает старикам оставить свое мнение о нравах нынешней молодежи при себе?!
— Саш, ты все еще считаешь себя нормальным человеком? Или хотя бы еще пытаешься им казаться? — Виталий лукаво прищурился.
Вздохнув, постучала ручкой ложки о чашку. И бабусенции мрачно развернулись к ним. Блин, музыкой бы занялись, раз такой слух хороший сохранился! Подслушивать, что там парень с девушкой говорят на своем свидании, неприлично!
— Знаешь, нет… — сказала и снова вздохнула.
Мы переглянулись и рассмеялись. Виталий понимал меня как никто! Ну, из мужского пола. А из женского — меня отлично понимала Лера. Кстати, Лера…
— Лер, может, присоединишься к нам? — спросила я, набрав ее номер и дождавшись, когда подруга снимет трубку.
— Сааш!!! — провыли из трубки.
— Ну, че? — я уже сникла, — Его опять переехала машина или вмешались бандиты, у которых он или его мама деньги одолжили?!
— Он… он потерял память! — всхлипнула Лерка, — Он все забыл! Даже ее! Как он мог ее забыть?!
Не удержавшись, выругалась матом.
Иногда мне хотелось взять тазик с давно протухшим бельем и надеть его на голову корейским сценаристам — это у них был любимый штамп с амнезией. Которая потом почти всегда благополучно проходила, серий через 2 или 10, изрядно потрепав нервы главной героине, влюбленной в этого прекрасного идиота, а также зрительницам, у которых это была первая дорама или одна из первых — и они этой фишки с амнезией еще не просекли.
Хотя… иногда я зависала у Лерки в гостях вполне искренно. И даже мечтала сама поучиться у корейских сценаристов — бывало, что тамошние дорамы меня захватывали и также поглощали, как и подругу, к которой меня дернуло зайти во время просмотра или которая затянула меня в гости, чтоб «показать эту прелесть, натуральную прелесть, какой ты еще не видела, Сашуль! Я клянусь тебе! Ты такого еще не видела!».
— А чтоб его машина переехала, этого твоего героя! — проворчала я, — Кто там на этот раз?
— Джуна не трожь!!! — заорали из трубки так, что даже бабушенции из дальнего конца зала в ужасе подпрыгнули.
А у меня потом с полчаса было в полной отключке многострадальное ухо.
Все-таки, иногда мне хочется сделать что-нибудь такое, эдакое, с корейскими сценаристами… хотя…
Но все-таки чаще я молюсь, чтоб подруга никогда больше не возвращалась к русским и европейским сериалам на несколько сотен серий. Все-таки, 9, 12, 16, 21, 36, ну, ладно пять или шесть десятков дорамных серий на сорок шесть или шестьдесят минут мы переживем, но вот если их будет двести, и меня заставят это смотреть… или если Лерка во время просмотра умрет с голоду. Особенно опасны лето и начало осени, когда ее предки могут смотаться в отпуск. О, в эти недели я особенно молюсь, чтоб Лерка не начала смотреть европейские или русские сериалы!