Ветер над яром (сборник)
Шрифт:
У дома Льюина он был в семь часов. За платанами трудно было разглядеть фасад — свет, как показалось Портеру, горел лишь на первом этаже, в двух комнатах. Врываться к физику, чтобы в столь ранний час задать глупейший вопрос, вряд ли стоило. Портер решил подождать.
Минут через двадцать к дому подъехали две машины и остановились перед воротами. Из машин вышли четверо. Портер вжался в спинку сиденья, он видел, как гости подошли к двери, один из них позвонил и сказал что-то в переговорное устройство. Дверь открылась, но вошли трое, четвертый остался на улице.
Еще через несколько минут свет в окнах погас, и на улице появились двое мужчин. За ними
Льюина посадили в первую машину. Она мгновенно рванулась и исчезла за поворотом. Оставшиеся, не торопясь, обошли свой автомобиль, оглядываясь по сторонам. Портер молил бога, чтобы его не заметили. Наконец, и эта машина умчалась.
“Жаль, что не удалось заснять”, — подумал Портер. Страха не было, появился азарт погони. Это с ним уже бывало, он еще со вчерашнего дня ждал прихода такого состояния — когда после неуверенности, нерешительности, опасений за последствия своих действий возникает спокойствие и понимание каждого следующего шага. Так было, когда он гонялся за секретными документами Бюро. “Пепел Крафта стучит в мое сердце”, — подумал он.
Портер отогнал эту мысль. Патетика сейчас была не нужна. Было бы неплохо покопаться в бумагах Льюина — похоже, что дома никого нет. Идти в дом Портеру не хотелось. Взлом и попытка ограбления — здесь не отговориться поисками информации. К тому же, могут вернуться те, кто увез Льюина.
Портер задумался. Если идея, туманно забрезжившая в мозгу, верна, то похитителям информация не нужна, они и так все знают. Иначе они не уехали бы так быстро, кто-нибудь остался бы порыться в бумагах. Им нужен Льюин. Значит, они не вернутся.
Портер перекинул сумку с камерой через плечо. Выбравшись из машины, огляделся. Редкие в этот час прохожие не обращали на него внимания — так ему, во всяком случае, показалось. Портер быстро пересек улицу и, оказавшись под платанами, перевел дух. Он помнил, что дверь всего лишь захлопнули — иначе ему и в голову не пришла бы идея взлома.
Раздумывая, Портер ковырялся в замке металлическим крючком — третий раз он таким способом проникал не в свою квартиру. Впервые он сделал это три года назад. Джейн случайно захлопнула свою дверь, выйдя к лифту. Позвонила ему от соседей. Он явился, зайдя по дороге в магазин и купив набор отмычек. Повозившись с минуту, открыл дверь. Тогда он впервые остался у Дженни ночевать. В сущности, металлический крючок принес ему счастье. С тех пор он носил крючок в связке ключей, не особенно задумываясь над тем, почему это делает. Крючок пригодился, когда Портер в прошлом году занимался документами Бюро. Он добился своего, а о методе, с помощью которого ему удалось заполучить главный козырь, никто не узнал.
Замок тихо щелкнул, и Портер быстро вошел в темный зал.
— Меня всегда удивляли ваши методы, — хмуро сказал Крымов.
— Скажите больше — возмущали, — отозвался Портер.
— Даже если вы получите таким образом какую-то информацию, неужели не понимаете, что этим ставите под удар Воронцова?
— Вы дадите мне досказать или позвоните в полицию, чтобы за мной пришли, а заодно и графа застали в моем обществе?
Крымов промолчал.
— Продолжайте, Дэви, — сказал Воронцов. — Мне кажется, я начинаю догадываться, куда вы клоните.
Портер поднялся на второй этаж, в кабинет. Книги здесь были в основном по физике. Несколько больших географических атласов не помещались на стеллажах и стояли на полу, прислоненные к стене. “Зачем они здесь?” — подумал Портер. В ящиках стола только чистая бумага, микрокалькуляторы разных систем, магнитофон. Терминал компьютера — в углу. Может, Льюин работал не здесь? А собственно, что нужно физику-теоретику для работы?
Портер подошел к стеллажам. Физика элементарных частиц, астрофизика, стопки журналов, в основном, “Физикл ревю”. Много книг по футурологии — на нескольких языках. Если бы Льюин делал на полях заметки… Нет, страницы чисты.
Портер споткнулся об атлас. Толстая обложка с тиснением, очень крупный масштаб. В Нью-Скопе, наверное, каждый дом отмечен. Портер положил один из атласов на пол, раскрыл наугад. Оказалось — Франция. Париж на отдельном развороте. Действительно, если не каждый дом, то каждый квартал нанесен. Портер перелистал страницы. Испания, Португалия… Что-то здесь… Неподалеку от Картахены, на голубом фоне залива Массарон, — красный крестик фломастером. И дата 97.11.4. Что произошло здесь четвертого ноября девяносто седьмого года? Не понять…
Крестики стояли на многих страницах, чаще всего в Западной Европе и на Ближнем Востоке. Если взглянуть на все разом… Мелкомасштабной карты здесь нет, но если представить… Что-то знакомое… Нет, не идет в голову.
Портер раскрыл другой атлас. Африка. Перелистывая страницы в поисках ЮАР и Намибии, Портер уже догадывался, что увидит. К западу от Апингтона на голубой ленточке реки Оранжевой стоял красный крестик. Дата: 5.9.23. Двадцать третье сентября пятого года. Вчера.
Вчера на границе между ЮАР и Намибией взорвалась атомная бомба. Там, где стояли другие крестики и даты, бомбы не взрывались. Если бы это, не дай бог, происходило, планета давно была бы пустыней. Портер вспомнил: расположение крестиков — большинства — соответствовало положению военных баз. Газеты часто публиковали подобные схемы — примелькалось.
Портер открыл атлас Америки, руки двигались быстро, штат Невада, ближе к Калифорнии, здесь должно быть… Вот Шеррард близ озера Уолкер. Красный крестик и дата — 20 октября первого года. Именно там и именно тогда взорвалась атомная бомба. Именно там репортер Роберт Крафт видел вещи, о которых не успел рассказать.
Отличаются ли крестики в Неваде и ЮАР от остальных? Нет, такие же. Если все это связано — крестики и взрывы, Льюин и Крафт, Жаклин Коули и Патриксон, и еще десятки людей, и пресловутая фирма, которая прогнозировала — что? Взрывы? Портер отыскал на карте атомный полигон в той же Неваде. Здесь ежегодно взрывали десятки бомб, но крестиков не было.
“Все, — подумал Портер, — пора убираться, на улице уже полно людей. Девятый час, мало ли кто может прийти”. Он спустился в холл, посмотрел на экран переговорного устройства — перед дверью никого не было. Открыв дверь, быстро прошел мимо платанов. Машина стояла на месте. Портер сел за руль, задумался. Крестики и даты на картах — места и времена ядерных взрывов на нашей планете. Точнее, взрывов, которые могли состояться, но в большинстве своем — подавляющем большинстве — не состоялись. Кроме Невады и ЮАР. Портер прекрасно помнил материалы, которые время от времени появлялись в печати: о сбоях в работе компьютеров на военных базах, субмаринах или патрульных бомбардировщиках. Каждый такой сбой был потенциальным ядерным взрывом, потому что каждый раз вводилась в действие система боевой тревоги и начинался обратный отсчет, который, к счастью, не доходил до нулевой отметки.