Ветер наших берегов
Шрифт:
– Но разве это наша крыша? – спросила Дженна. –Ведь не мы арендуем дом. И не мы построили.
ИС замолчал и надулся во сне.
Утром он вылетел спозаранку и даже не стал ничего есть. Мы видели, как в парке угощают птиц, поэтому и ИСу что-нибудь дадут. Ночь выдалась жаркая. ИС на полминуты заскочил – сказать, что ночевать в парке будет.
Через 2 дня он сказал, что у нас слишком едкая атмосфера, и он не хочет заболеть вновь. Так он перешел жить в парк. Он устраивал там собрания, даже конференции, спорил и объяснял, вместе с другими взрослыми воробьями. Насколько я мог судить, воробьи знали очень много про США, но никогда не бывали в Старом Свете. ИС, напротив,
Новые знакомые говорят ему:
– Посмотрите! Какие красивые псы подошли.
– Ну и что же! Коллеги, не отвлекаемся. У нас важное обсуждение – насчет зимних запасов. Во время прошлого заседания рассматривали тезис о том, что их наличие неактуально. А вот я хочу отметить… – серый пятнышек начал говорить долго, почти без остановки. На нас он не смотрит.
Я был поражен. Пожалуй, мы не были с ним такими уж глубокими друзьями, и, вероятно, он не разделял мое внимание к Дженне. Но ведь мы вместе столько преодолели! Столько верст прошли, выдержали мороз и голод. С нами был Мак. Кажется, ИС давно о нем позабыл, он совсем его не вспоминал, и меня он хочет забыть.
А как же Россия? Ведь он раньше хотел вернуться в Россию!
… Алексей вместе с Томпсонами собирался ехать дальше на юг. Мы отправимся дальше. А ИС? Неужели останется?
Он же столько твердил о возвращении… я еще раз сбегал к нему. Вдруг он передумает в последний момент, и тогда придется снова торопиться, сочинять что-то на ходу. Я был готов к такому повороту событий. ИС сидел на кусте возле клумб и внимательно смотрел на землю. Когда я к нему обратился, он сразу же перепорхнул на другие кусты. Я побежал следом. Тогда он полетел вверх и спрятался в кроне. Я не стал кричать.
Случайно, на краю города мы заметили его в большой компании. Вскоре мы уехали.
– Ведь ему здесь хорошо – тихое место, мягкий климат и никаких врагов. Я думаю, он занял важный пост среди своих философов. Балто, не огорчайся так!
Дженна беспрестанно гладила мое лицо и лапы.
* * *
С Томпсоном Алексей познакомился еще во время учебы в Политехническом Университете, где была очень мощная и современная инженерная подготовка. Однако многим выпускникам приходится работать далеко за пределами своего штата; некоторые даже выехали из США. Контракт в других странах составляет от 2 до 3,5 лет; Томпсон полагал, что у Алексея будет так же. Они давно были приятели; Томпсон никогда не унывает.
– Алекс, объясни большевикам, что такое настоящая техническая школа. Не касайся их политики, просто работай и все. А вот любопытно – откуда у них доллары? Ага, понимаю! Распродают царские вещички. Что ж, тоже разумно. Надо реализовывать скрытые капиталы.
Алексей был спокоен. Миссис Томпсон явно загрустила. Дженна прижалась к ее рукам, лизнула Томми в нос. Малыш расхохотался.
– До свиданья! Будьте здоровы! – сказали взрослые.
– Пока! – крикнула Юля.
Через два дня Алексей с друзьями уже увидел большой корабль, а еще через день корабль отчалил. Об высокий борт плещутся зеленые волны – обычно спокойные, но иногда на них взбивается пена. Чем дальше уходили от берега, тем насыщенней становился морской синий оттенок. В спокойное время море напоминало равнину с невысокими, движущимися изгибами; если налетал ветер, на морском полотне возникали разнообразные складки, изгибы, бугры и даже крутые обрывы. Корабль мог взбираться по ним, а затем резко скатываться вниз, не теряя при этом равновесия. Иногда налетала непогода. Но Дженна и Юля совершенно не боялись. Во многих местах краски моря становились гуще, словно там был плоский остров. Не имея кистей, море чертило линии, полосы, прерывистые контуры. Поэтому морская картина интересна уже сама по себе.
Довольно долго корабль шел, не видя ни кусочка суши. Ни одной морской скалы, ни камешка.
– Джен, а помнишь скалы, что стоят к северу от Нортона, совсем рядом с берегом? На них растет дивный лес. Даже у самого края скал деревья стройные и высокие.
– Да, я помню.
– Когда мы отплывали, на той скале стояла Аня. До нее было версты две. Она стояла, и глаза у нее были грустно-сияющие.
Мог ли Балтик разглядеть их с такого расстояния, подумала Дженна, ведь для этого надо иметь зрение хищных птиц. Балтик действительно видел – во всяком случае, во сне: только там была ночь, совершенно без лунного света и звезд, черная как уголь, и море внизу было черным; но скалы были светлые, и лес казался темно синим. Аня стояла на скале – как всегда в серебристом наряде с мягкими голубыми узорами. В ее глазах была внимательность и надежда. Балтик убежден, что и на самом деле так было.
Дженна не спорила.
Вскоре после отплытия Юля спросила:
– Алеш, у тебя очень долгий контракт?
– Не просто долгий, а… думаю, что он будет бессрочный.
Алексей сказал, что они едут в Россию навсегда.
– Ведь там наша мама родилась? Тогда это правильно! – сказала Юля. – Джен, ты слышала. Ты теперь будешь не американская, а рос… россиянская красавица.
– Российская. – Дженна удивленно вздохнула.
Ей трудно было осознать все сразу.
«Милая моя, дорогая, несравненная! Не грусти! Все будет отлично» думал Балтик.
Первые дни Дженна ходила задумчивая. Но вскоре она узнала важную новость. Алексей «проговорился» Юле.
– Балто, Балто! Алексей будет жениться! Он знает на ком. Она там, куда мы едем! Балто, это же чудесно. Мы все вместе жить станем. Ой, у Алексея, наверное, детишки будут.
– А у нас? – Дженна засмеялась.
– Я мечтаю об этом, Балто. Ты все правильно тогда решил. Нам нужно было сперва найти постоянное место. Если оно там, я согласна. Юля сможет учиться?
– Конечно, ведь она отлично говорит по-русски.
Дженна и Балтик стали фантазировать о будущей семейной жизни. Прежде эта сфера казалась Балтику несерьезной, достойной лишь комнатных хозяйских собачек, которые живут на всем готовом. Но если жить в городе, вероятно, придется много времени проводить взаперти (раньше они всегда гуляли свободно, но тогда была другая ситуация). Как получится теперь, друзья не знали. Они решили действовать исходя из обстановки.
Корабль вошел в японские территориальные воды. Постоянно мелькали суда с иероглифами, уже виден большой порт, затем второй, третий. Почти все пассажиры там сошли.
– Напрямую борт в Россию не заходит – сказал Алексей, – но я договорился. Сюда должно прибыть рыболовецкое судно с товарищами. Они всегда здесь швартуются в это время. Правда, они говорили, из-за каких политических разногласий им запрещают стоять долго. Нужно не пропустить момент.
Алексею вынесли несколько больших чемоданов, не считая рюкзаков. Пожалуй, он один все не утащит.
– Тут абсолютно все модели и документация. Зачем оставлять? Юлька, тебя не продует?
– Нет! – ветер довольно резкий.