Ветер прошлого (Забытая мелодия для флейты)
Шрифт:
Таня удивлённо посмотрела на него.
– А что сегодня за праздник? Что тебе в глаз дали?
– Не дали!
– воскликнул он.
– Я увернулся!
– Вижу. Хорошо увернулся.
Мальчик выразительно надул губы.
– Всё равно увернулся. А сегодня не праздник. Больного ребёнка полагается баловать!
– Ах, вот в чём дело!
– засмеялась Татьяна, не удержалась и погладила его по вихрастой
– Но это бывает не часто, да?
Артём с сожалением покачал головой.
– Нет, бабушка ругается.
– Ну, вообще-то, бабушка права. Это вредно.
– Зато вкусно, - оптимистически закончил Артём и заулыбался, глядя на возвращающегося отца с подносом в руках.
– Мне, мне быстрее гамбургер!
Роман поставил поднос на стол, посмотрел на сына и невольно улыбнулся.
– Что-то ты слишком голодный. Ты в школе ел?
Артём развернул хрусткую бумагу, надкусил булку с котлетой и довольно заулыбался. Потом кивнул.
– Ел. Но нам сегодня рыбу давали... бе-е!
– Тёмыч, прекрати.
Роман составил все тарелки на стол и осторожно поставил перед Таней высокий стакан с молочным коктейлем. А сам старался на неё не смотреть. Сел за стол и снова обратил своё внимание на сына. Протянул ему салфетку.
– Ешь аккуратнее.
Таня нервно теребила под столом салфетку и тоже смотрела на ребёнка, чтобы случайно не встретиться взглядом с Романом.
– Как ты живёшь?
Когда Баринов заговорил с ней, Татьяна чуть в обморок от волнения не рухнула. Открыла рот и вдруг поняла, что не может произнести ни слова. Кивнула и стала пить коктейль через трубочку, медленно, очень мелкими глотками. Потом поняла, что Баринов выжидательно смотрит на неё, и слегка поперхнулась. Откашлялась и тихо проговорила:
– Всё хорошо, спасибо... А ты?
Роман долго смотрел на неё, потом ответил:
– Нормально. Живу, работаю.
– Вот и я... так же.
– Вернулась в Москву?
Татьяна не сразу поняла, о чём он, а потом неожиданно покраснела.
– Да, два года назад... Теперь здесь.
Роман задумался, а потом повернулся к сыну.
– Ты поел? Попей и иди, поиграй.
Артём счастливо разулыбался.
– В автоматы!
– Да, - Роман достал бумажник и дал ему купюру.
– Иди, только недолго.
Мальчик убежал, наспех хлебнув колы из высокого стакана, а Татьяна
– Я извиниться хочу, - сказал он.
– Я на тебя накричал. Я очень тебе благодарен, правда.
– Ром, прекрати.
– Было очень странно произносить его имя. Давно забытое чувство волнения.
– За что ты меня благодаришь? За то, что я ребёнку помогла? Что за глупость?
– Тёмка иногда бывает излишне энергичен. За ним не уследишь.
– У тебя прекрасный сын. Просто потрясающий мальчишка.
Его взгляд потемнел. Смотрел на неё очень пристально, Тане от этого взгляда даже дышать стало нечем.
– А почему ты меня ни о чём не спрашиваешь?
Она медленно втянула в себя воздух.
– Это не моё дело. У меня нет права о чём-либо тебя спрашивать.
Он опустил глаза в стол и стал крутить между пальцев нелепую пластмассовую вилку.
– Тогда всё так глупо получилось. Иногда не верится, что это с нами было.
Она закрыла глаза.
– Я бы не хотела об этом говорить.
Роман с интересом глянул на неё.
– Да... столько лет прошло. Знаешь, жизнь настолько изменилась, что я иногда никак опомниться не могу, когда думать обо всём начинаю. А ты... замужем? За этим, как его...
– Константин Горин, - напомнила Таня, мысленно скривившись.
Баринов кивнул.
– Ну да, Горин.
– Нет, мы с ним работали вместе... долго.
При слове "работали", Баринов не сдержал усмешки, отчего Таня оскорбилась и застыдилась одновременно. И, наверное, поэтому немного взволнованно выдала:
– А с мужем я развелась. Два года назад.
Роман не ответил. Не сводил с неё задумчивого взгляда, а потом вдруг усмехнулся:
– А я три... года.
Она коротко кивнула.
– Да, я знаю, слышала.
– Ах, ну да!
– Баринов презрительно фыркнул.
– Сплетники кругом... Все всегда всё про меня знают! А про моего сына что тебе порассказали?
– Что ты злишься? Я не знала ничего...
– Не знала, говоришь?
– Не надо меня взглядом сверлить! Что ты меня допрашиваешь? Я виновата в чём-то?
Он лишь рукой махнул.
– Ладно, извини. Просто тогда столько разговоров вокруг было.