Ветер с востока
Шрифт:
У Порховского отделения ГФП сначала пристрелили из бесшумной снайперки стоящего под фонарем часового, а потом, бросив внутрь пару светошумовых гранат, взяли всех находившихся внутри здания живьем. Повязали скотчем в интересных позах и оставили прямо на рабочих местах дожидаться коллег из СМЕРШа. Адреса, пароли, явки, провокаторы, осведомители, сочувствующие «новому порядку» – ведомству товарища Берии все это будет очень интересно.
С расквартированной по соседству айнзацкомандой, напротив, обошлись без всяких церемоний. Как говорится – без суда и следствия! Заряд из «Шмеля» в выбитое ударом локтя окно – и деревянный,
А город уже дрожал от слитного шума моторов и лязга гусениц. Голова механизированной колонны, растянувшейся почти на пятнадцать километров, уже вползала в Порхов. Разбуженные этим неистовством металла и заревом пожара горожане тихонько выглядывали в щели меж ставен и никак не могли понять, то ли это Красная армия вернулась, то ли опять немцы куда-то свои танки перебрасывают. И почему именно ночью, а не днем? А танковое стадо все шло и шло, и нежно звенели чудом уцелевшие в окнах стекла, а также чайные сервизы в старинных, еще дореволюционных буфетах.
Утром огромная страна проснется и услышит ликующий голос Левитана: «От Советского Информбюро…»
1 марта 1942 года, 02:40. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина
Ни Василевский, ни Берия в эту ночь действительно не спали. Каждый из них по своим каналам внимательно следил за ходом битвы, развертывающейся под Старой Руссой. К половине третьего стало ясно, что не только бригадам Бережного и Катукова удалось прорвать фронт, но и Северо-Западный фронт генерала Горбатова сумел окружить Старую Руссу и, при поддержке тяжелой артиллерии и минометов, начать ее штурм.
Корректировщики артполков РВГК особой мощности шли вместе со штурмовыми батальонами, и по их наводке огромные гаубицы Б-4 и пушки-гаубицы МЛ-20 в пыль разносили огневые точки немцев. В прошлой реальности до такой тактики Красная армия дошла только к Будапешту, Вене и Берлину, а тут – почему бы и нет. Опробованная при штурме Сталино и Славянска, под Старой Руссой смычка «царицы полей» и «бога войны» была доведена до совершенства. А где-то шли по вражеским тылам кавалеристы Павла Белова и Иссы Плиева.
Удара под основание прорыва можно было не опасаться, узкий прокол с первых же часов превратился в зияющую рану Дальше все упиралось в разблокирование проходящей через Старую Руссу железной дороги и восстановление по ней движения поездов. И самое упорное сопротивление фашисты оказывали как раз в районе железнодорожного вокзала, и там же советские войска были наиболее скованы в применении знаменитых «сталинских кувалд»
Обо всем этом и доложил Верховному смертельно уставший и хронически не высыпающийся Василевский. Держали его на ногах только осознание своей причастности к еще одной грандиозной победе и то природное упорство, с которым русский мужик держится на ногах в страду лишь потому, что один такой день кормит целый год.
Лаврентий Берия был утомлен и вымотан не меньше начальника Генштаба, но в общем-то недоумевал, почему и его вызвали на это ночное совещание в узком кругу. Его основной деятельностью уже давно была не борьба с изменниками и вредителями, а разработка и внедрение в производство новых видов вооружения, появившихся в РККА вместе с пришельцами из будущего. В настоящий момент Берия занимался не только Шашмуриным с его «бронированной семейкой» но и автоматом АК с подствольным гранатометом, пулеметом ПК, аналогами реактивного гранатомета РПГ-7 и реактивного огнемета «Шмель» вакуумными и напалмовыми бомбами, будущим истребителем Ла-5 и многим другим.
Под его руководством работали десятки институтов, сотни лабораторий, тысячи ученых, и только единицы из них знали конечные цели и задачи. Конечно, все это было очень важно, но практически ничего из вышеперечисленного еще не было готово к практическому применению. За одним маленьким исключением. Вот об этом исключении и зашла речь, когда в кабинет Сталина вошел чуть запоздавший генерал-майор Голованов.
– Товарищ Василевский, – неожиданно спросил Сталин, отвлекшись от обсуждения планов развития наступления, – если Гитлер решит деблокировать окруженную под Ленинградом группировку силами группы армий «Центр» то каким именно путем будет осуществляться переброска его механизированных войск?
– Товарищ Сталин, – ответил генерал-лейтенант, – расстояние от Смоленска, где сосредоточены резервы группы армий «Центр» до Пскова составляет примерно триста пятьдесят километров. По дорогам – в полтора раз больше. Пусть даже немецкие танки и лучше наших, довоенных, но такое расстояние своим ходом по зимнему бездорожью им не преодолеть.
Соответственно, можно ожидать железнодорожных перевозок через Витебск, Невель, Новосокольники с выгрузкой в пятидесяти или тридцати километрах от станции Дно. Например, в Дедовичах. И уже оттуда наступление механизированных частей на Дно и Псков. Это чуть ли не единственный маршрут с юга на север, прочие коммуникации в этом районе в основном имеют направление запад – восток. Для удара непосредственно по Пскову немцам придется добираться аж через Прибалтику. Кроме того, скоро весна, а реки, являющиеся для нас естественные рубежами обороны, тоже текут с востока на запад…
– Очень хорошо, – кивнул Верховный Главнокомандующий, – значит, если мы нарушим немецкие перевозки от Витебска к Дедовичам, то никакого удара во фланг Бережному у немцев не получится?
– Так точно, товарищ Сталин, – кивнул Василевский, – с началом немецкой перегруппировки мы планировали резко увеличить активность наших разведывательно-диверсионных групп в районах железнодорожных узлов Невель и Новосокольники…
– Отлично, – кивнул Сталин, – но этого недостаточно, так можно лишь замедлить и ослабить удар, но не предотвратить его. У нас есть средство куда лучше, – вождь повернулся к Берии, – Лаврентий, ты говорил, что твои люди закончили работу по этому, как его, напалму…
– Так точно, товарищ Сталин, закончили, – подтвердил «лучший менеджер всех времен и народов» – только наши специалисты говорят, что это оружие эффективно лишь при значительных концентрациях войск противника.
– Концентрацию войск противника мы создадим, – Сталин подошел к висящей на стене карте, – вот тут, в окрестностях Невеля, наши диверсанты взорвут мосты севернее станции и создадут пробку. Когда железнодорожный узел будет забит немецкими войсками, наши летчики устроят оккупантам настоящие Содом и Гоморру. Слышите, товарищ Голованов? Авиагруппа особого назначения подавит на станции зенитную артиллерию, после чего задача вашей дивизии – сжечь эту станцию вместе с немцами в пепел. Чем больше их там соберется, тем сильнее будет эффект…