Ветер с востока
Шрифт:
И твоя Мари может растаять, не выдержать… Нет, она не будет выпытывать в постели военные и государственные секреты. Но кое-что, то, что она увидит и услышит, хотя бы краем уха, она может рассказывать «родственнику» Ты понимаешь, о чем я веду речь?..
Может быть, я ошибаюсь и возвожу напраслину на Мари. Но я просто по должности своей обязан об этом думать. И ты подумай об этом, Коля. Сумеешь сделать так, чтобы она полностью порвала с тем миром, стала русской фламандского происхождения – тогда все замечательно и ты вытянул счастливый билет. А если ты в этом не уверен, тогда вам лучше расстаться, пока еще между вами ничего не было. И ваша разлука даст тебе время понять, кто ты для нее и кто она для тебя. Время и расстояние не только лечат,
30 марта 1942 года, полдень. Полигон ГАБТУ в Кубинке
Присутствуют: Верховный Главнокомандующий Сталин Иосиф Виссарионович, генеральный комиссар ГБ Берия Лаврентий Павлович, начальник Генштаба генерал-лейтенант Василевский Александр Михайлович, генеральный конструктор Шашмурин Николай Федорович, нарком вооружений Устинов Дмитрий Федорович, нарком танковой промышленности Малышев Вячеслав Александрович
На покрытом подтаявшей грязью испытательном полигоне стоял оглушительный рев танковых моторов. Будущая мощь бронетанковых частей РККА с рассвета совершала трехсоткилометровый марш. Летела из-под гусениц грязь, смешанная с талым снегом, вздрагивала земля под тяжестью многотонных машин. Высокой комиссии были представлены четыре новых танка Т-42, четыре – боевые машины пехоты БМП-37 и изготовленные на универсальном шасси БМП: одна гусеничная бронированная разведывательно-дозорная машина, две САУ-122 и две ЗСУ-4-23. Фактически это был весь набор техники, необходимый для вооружения механизированных частей осназа.
Представленный на испытания танк Т-42 людям непосвященным казался естественным и разумным компромиссом между КВ и Т-34. Чуть более тяжелый и лучше бронированный, чем Т-34, он был лишен его главных недостатков в виде сдвинутой вперед башни и чрезмерной нагрузки на передние катки. В то же время новый танк был вооружен длинноствольной 85-мм танковой пушкой Грабина и при этом был почти на десять тонн легче КВ, что положительно сказалось на его проходимости и моторесурсе. Последнее – немаловажное, кстати, требование, которым товарищи конструкторы предвоенной поры откровенно манкировали.
Для людей, знакомых с техникой будущего, было видно, что танк Т-42 частично копировал своего собрата Т-44 из иной реальности, а частично испытал сильное влияние Т-72. Отличия начинались с лобового листа, который у Т-42 был скошен под более острым углом, нежели чем у Т-44, и имел характерную шашмуринскую форму «щучий нос» Курсовой пулемет из лобового листа был удален, а вместо смотровой щели механика-водителя, как и на Т-72, были установлены зеркальные перископы-триплексы. Отличался Т-42 от своего прототипа и более низким общим силуэтом, что, конечно, накладывало ограничение на рост членов экипажа, но при этом значительно уменьшалась площадь поражения огнем противника. Образно говоря, танк как бы вжал голову в плечи, чем тоже больше походил на Т-72, чем на Т-44. Таким образом, лобовая проекция нового танка была максимально защищена от огня вражеской артиллерии.
И вытянутая вперед острым клином башня с длинноствольной танковой 85-мм пушкой – не подвел товарищ Грабин! – и корпус были сварены из 20—90-мм листов гомогенной катаной брони, поверх которой в самых уязвимых местах были наварены 25-мм навесные экраны. Своими приземистыми, плавными, устремленными в атаку формами новый танк напоминал хищного зверя, приготовившегося к прыжку.
На вождя Т-42 произвел сильное впечатление. Конечно, внешне новый танк не шел ни в какое сравнение с такой советской многобашенной «вундер-вафлей» как Т-35 или СМК. Но у товарища Сталина теперь был в бронетанковом деле совсем другой жизненный идеал, и новая машина соответствовала ему куда больше.
Но эти танки хоть отдаленно были похожи на что-то, уже имеющееся на вооружении в армиях мира. Концепция БМП, если бы не пример из будущего, должна была бы пробивать себе дорогу еще целых двадцать лет. БМП-37 больше всего походила на советскую БМП-2, принятую на вооружение в 1977 году. Вооружили БМП удлиненной 37-мм авиационной пушкой Нудельмана – Суранова с дульным тормозом, не прижившейся в авиации из-за высокой отдачи. Оружие мощное и, при грамотном использовании, страшное. Против тяжелых и средних танков эта пушка, конечно, будет бесполезна, но вот против всего остального, включая легкую бронетехнику и пехоту, пойдет за милую душу. Тем более что действовать БМП должны были не самостоятельно, а взаимодействуя с новыми тяжелыми и средними танками, такими как ИС-2 и Т-42.
В свое время Красная армия выиграла Курскую битву «по очкам» только потому, что советские танки могли поражать «Пантеры» и «Тигры» на пятистах метрах, в то время как у противника убойная дальность против Т-34 и КВ была 1200–1500 метров. Немецкое панцерваффе несло потери больше от действий советской штурмовой и бомбардировочной авиации, минных полей и противотанковой артиллерии, чем от огня еще совсем недавно грозных советских танков. Спохватились товарищи генералы и конструкторы, что называется, только потом, сперва заплатив за самоуспокоение сотнями сожженных советских танков и жизнями тысяч танкистов. В результате появились Т-34-85 и ИС-2, с которыми у «Тигров» и «Пантер» игра пошла уже почти на равных. Но все имеет свою цену каждая упущенная возможность затягивает войну и увеличивает число ее жертв.
История уже изменила свой ход, устремляясь по новому маршруту, и новая техника в РККА начала появляться не в ответ на успехи вермахта, а с опережением. По крайней мере, трое из присутствующих сейчас на полигоне знали, что лето сорок второго года станет решающим. Все зависит от того, сумеет ли советская разведка заблаговременно вскрыть направления вражеских ударов, а Красная армия отразить натиск, сокрушить, окружить и уничтожить врага. Советскому руководству было также совершенно очевидно, что авиазаводы Германии и оккупированных стран только наращивают выпуск новых самолетов, и, компенсировав зимние потери, в ходе летней кампании люфтваффе попытается вернуть себе господство в воздухе.
Войны Третий рейх не выиграет ни при какой погоде, а вот условия существования послевоенного СССР в случае неудачи летней кампании могут ухудшиться значительно. Кроме того, что бы там потом ни писали «дерьмократичные» историки и журналисты, Сталин и его команда отнюдь не были кровожадными маньяками, миллионами отправлявшими на смерть советских людей.
Потери лета – осени сорок первого года, когда фактически погибла Красная армия мирного времени, а враг оккупировал Прибалтику, Украину и Белоруссию, и так уже были чрезмерно велики. Даже если гитлеровцы не дойдут до Воронежа, Сталинграда и Новороссийска, материальные и людские потери от этой войны уже превысили все мыслимые и немыслимые цифры. За океаном считают, что СССР будет восстанавливаться не меньше пятидесяти лет. Пусть считают – придет время, и русские снова удивят всех. А пока… Пока битву за будущее ведут конструкторы. Лавочкин, Шашмурин, Петляков, Туполев, Ильюшин, Грабин, Швецов, Климов, Королев, Миль и Камов… Несть им числа.
– Очень хорошо, товарищ Шашмурин, – сказал Верховный, когда техника закончила кружение по полигону и из забрызганных грязью машин начали выбираться уставшие экипажи. – Мы видим, что вы выполняете свои обещания. Есть мнение считать, что государственные испытания ваши танки уже прошли в полном объеме… Мы надеемся, что вы и дальше продолжите работать на благо нашей Родины с таким же старанием и энергией. Следующая задача, которую ставит вам партия и советское правительство, будет новый тяжелый танк. По-настоящему тяжелый, именно для противника, а не для наших собственных войск. А представленные сегодня вами образцы необходимо немедленно запускать в опытное серийное производство для проведения испытаний в условиях реального боя…