Ветер Севера в Академии Морте
Шрифт:
Так что мог бы быть повежливее.
–– Отвали. – Процедила я уже зло.
–– Башня ректора за твоей спиной. – Невозмутимо ответили мне.
Цепкие мужские пальцы вдруг сомкнулись на моём плече.
И вот это уже совсем ни в какие рамки!
Попыталась высвободиться – меня рывком притянули к себе. Самое обидное – это далось некроманту легко. Просто побоялась клетку с Ломтиком выронить и потому инстинктивно качнулась навстречу. Ноздри защекотал смолисто-дымчатый горьковатый запах. А я вынуждена была отметить, что тот
–– Ты что себе позволяешь?! Пусти сейчас же!
Сжав моё плечо сильнее, брюнет повторил:
–– Забирай документы.
–– А то что?
На меня посмотрели с недоумением. Даже с сожалением каким-то, как на слабоумную. Мол, понятия не имеешь, девочка, куда лезешь.
–– Одно моё слово – и твоя жизнь здесь превратится в ад, светленькая. – Самым красноречивым образом подтвердил этот псих мои догадки.
Вот только я сюда не просилась. Более того. На столе у ректора осталось лежать подписанное мной заявление-ходатайство о переводе в Леди Морвейн – разумеется, как только там образуется вакантное место.
Мне эта их смерть по прибытию, без которой в Морте не зачислят, нужна как зайцу стоп-сигнал! И всё же ничего не поделаешь: я в любом случае обязана сдать Вступительный экзамен, мать его за ногу!
–– Бюрократия, – только и развёл руками ректор.
Чтоб её.
Вот только возомнившему о себе невесть что тёмному знать, что я тут ненадолго, необязательно. Потому что реально взбесил. Таким с виду нормальным парнем показался, а потом взял и ни с того ни с сего налетел коршуном. Псих.
–– А отдача не замучает? – вспомнила я, как принято было отвечать на подобные наезды в средней школе.
Тёмный иронично дёрнул уголком рта.
–– Ты мне угрожаешь, светошка? *
/*Светоша – уменьшительно-ласкательное
(или уничижительное – от контекста зависит)
обращение тёмных магов Ракастава’Аите к светлым.
Кстати, Ракастава’Аите переводится как Любящая Мать.
прим.авт./
–– Было бы чему там угрожать. – Буркнула я.
Соврала, конечно. Потому что чему – ещё как было. Вполне себе образчик мужской привлекательности вкупе с «необъяснимым обаянием тёмных», о котором скороговоркой предупредила Леди Морвейн. Последнее в данном представителе местных магических элит присутствовало особенно. Причём довольно ощутимо!
–– Смотри, светленькая, одумаешься ведь… А поздно будет.
Взгляд некроманта из недоумённо-властного стал демонстративно-циничным. Огладив мигом вспыхнувшие щёки и губы, он вдруг скользнул в скромный вырез пиджака и на этом не остановился… ниже направился.
На губах брюнетистого красавца змеилась ухмылка.
А у меня возникло двойственное чувство. С одной стороны, прибить его захотелось. Вот прям по макушке тюкнуть чем потяжелее. А с другой… почему-то казалось, что он нарочно этот злой спектакль разыгрывает. И есть в этой его злости некий надрыв. Просто такое ощущение было, что некромант переигрывает.
«Переигрывает, как же. – Вмешалось Ехидство. – Из серии – это он только с виду – злой и кусается, а на самом деле белый и пушистый зайка».
«Стоп. – Втесалась во внутренний диалог Неистребимая Вера в лучшее. – А что мы имеем против добрых, которые по какой-то таинственной причине вынуждены прикидываться злыми?»
«Окститесь, обе! – Вклинилась Рассудительность. – Если верить современному кинематографу – такие вот злые зайки – любимый девичий типаж. И мы, девчули, увы, не исключение. Так что не расслабляемся».
Руку свою я, наконец, вырвала и в грудь некроманта со всей силы пихнула. Хорошо ещё, сама на ногах устояла…
Но дистанцию мы с Ломтиком отвоевали.
–– Пройти дай! – повторила я, закрепляя успех.
Громко закрепляя.
Чтобы первые ряды услышали и другим передали.
К тому же чем дальше – тем больше меня трясло перед Вступительным.
Слишком свежи ещё были воспоминания о том непредвиденном случае, что в итоге обернулся Ломтиком и попаданием в этот мир.
–– Ты пожалеешь. – Процедили мне в спину.
Я ответила некроманту не оборачиваясь. Так, чтобы не только он услышал.
–– Жалею, что ты первый, с кем я здесь заговорила.
Глава 3
«ЛИШЬ СВОБОДНЫЕ ОТ ПЛОТИ И ЧИСТЫЕ ДУХОМ
ПРОЙДУТ ЛАБИРИНТ…
…невредимыми»
Последнее было выбито на золочёной, висящей прямо в воздухе табличке мелким шрифтом. И, что логично, сходу наталкивало на нехорошие подозрения.
–– Жизнеутверждающе, ничего не скажешь. – Пробурчала я, в задумчивости вертя головой и разглядывая танцующие двери.
Что примечательно – сперва дверь была одна. Но стоило мне приблизиться, как она раздвоилась, и я застыла в замешательстве. Двери же продолжали множиться. Выстраивались они вокруг меня, прямо в воздухе, и с виду казались совершенно материальными.
–– Проходи, девочка. Не задерживай. – Вошедший следом щуплый носатый мужчина в мантии рассеянно похлопал меня по плечу. – Ты к кому?
Я пожала плечами, замешкавшись. В смысле – к кому? Мне прямым текстом сказали хватать свободного Привратника за жабры (ещё были варианты припереть к стенке, вывести на чистую воду, сорвать маску и прочее в подобном мятежном духе) и возвращаться подобру-поздорову. Потому что у кого-то в комиссии, я так и не поняла, у кого именно, племянница родила тройню. Как это знаменательное событие связано с моим вступительным, я решила не выяснять.