Ветер странствий
Шрифт:
В Могот на перекладных
Когда моему сыну исполнилось 15 лет, мы отправились в далёкое путешествие. До этого мы уже исколесили весь Советский Союз. А потом, закончив геологический институт, он объехал весь мир. Мы отправились в гости к нашей подруге на стройку Байкало-Амурской магистрали – БАМ. Это была величественная стройка на энтузиазме всего народа. Она началась в 1974 году и продолжается уже более 40 лет. У неё будет ещё много ответвлений, что даст возможность более рентабельно использовать магистраль.
До БАМа мы добирались в несколько этапов. Долетели до Читы за семь часов, переместившись на пять тысяч километров, попали в другой часовой пояс, где разница разница с московским временем на 6 часов (вперёд). Дальше нам предстояло добираться на перекладных около 900 километров. На это ушло трое суток. Добирались каким-то доистори
И вот мы на месте, в посёлке Могот. У меня часто спрашивают: «Зачем идёте в горы вы?» Да чтобы красотищу увидеть эту первозданную. Сибирская красота – потрясающая. Деревья стоят вековые, мхи, лишайники внизу, кустарник стелется, – не пройти. Мы часто с восторгом и страхом говорим о джунглях. Так вот сибирская тайга величественна и неповторима. Она стоит неприступной стеной хвойных деревьев, в основном это ель сибирская, лиственница и сибирский кедр, живущий 800 лет. Тайга отличается от джунглей тем, что ей дана возможность менять свой лик в зависимости от времени года. Я видела её осенью с самолёта, – это червонное золото, летом – изумруд, зимой, – что и говорить, – укутанная снегом, скованная морозом. А народ какой здесь: крепкий, здоровый, великанский народ, что по виду, что по характеру. А иначе как прожить на этом месте, где двенадцать месяцев зима, а остальное лето. Правда, это относится только к северу Сибири, потому что в средней полосе лето бывает жаркое, хоть и недолгое.
Гости с «Большой Земли»
Посёлок Могот разместился на берегу реки Могот. А вокруг – тайга непроходимая, горы, болота, где растёт клюква, а где посуше – голубика. Стройка шла вовсю и летом, и зимой. Мы это видели своими глазами. Время от времени сюда приезжали концертные коллективы с «большой земли». Здесь мы встретились с Иосифом Кобзоном и Григорием Пономаренко, который приехал с целым коллективом артистов дать здесь концерты для строителей БАМа. Как они выступали! Как приветствовали их в недостроенной столовой, где сделали сцену из столов. Огромное количество людей толпой стояло у импровизированной сцены и три часа не отпускало дорогих гостей. Тогда в моде была песня «Слышишь, время гудит – БАМ!» Музыка О. Фельцмана, слова Р. Рождественского. Её пели хором. Разве это можно забыть? Разве это не страницы нашей истории?
С природой не поспоришь
Были мы и в Тынде, и в Беркаките, где добывают уголь. Стройка широко развернулась. Строить было трудно зимой из-за морозов, хотя человек привык приспосабливаться ко всему. Как говорят местные: «Сибиряк – не тот, кто не мёрзнет, а тот, кто тепло одевается». А вот летом досаждал гнус. Это была просто пытка. Не случайно бытует такая поговорка: «Сибирь добрая, комары злые, народ милосердный». И решил милосердный народ побо роться с комарами. Обработали тайгу химикатами. Гнуса не стало. Работалось отлично, многое успели сделать за летний сезон. Но радость была недолгой. Весной не прилетели сюда птицы – корма не было. А тайга засохла от короеда. Вот так-то тягаться с природой!
Сибирь любит показывать свой норов, никогда не знаешь, что произойдёт вдруг. Мы стали свидетелем стихийного бедствия, которое показало недобросовестность некоторых строителей. Как гром средь ясного неба, в солнечный тихий день небо вдруг заволокло и полил ливень. Он шёл, не переставая, сутки. Река Могот, которую можно было перейти вброд, переполнилась впадающими в неё ручьями, уровень воды повысился на несколько метров, и вся японская строительная техника, включая огромные башенные краны, оказалась под водой. Мост, построенный через реку Могот, предназначенный для прохождения по нему тяжёлой техники, разлетелся в щепки. Оказалось, что опоры моста были заполнены не щебёнкой, а опилками. Мост строили заново
Неужели это возможно?
Много отрицательных оценок даётся БАМу, но то же время высказывались мнения, что, несмотря на свою нерентабельность, Байкало-Амурская магистраль дала толчок развитию ряда производств, а также она «сшила стальными стёжками наши необъятные пространства». В советское время существовали планы строительства ответвления от главной магистрали БАМа на Чукотский полуостров. Планировалось, что через Берингов пролив будет проложен тоннель и это позволит соединить железнодорожную сеть СССР с железными дорогами на Аляске. Не Маниловский ли это план? Но это ещё не всё: есть проект, предусматривающий строительство подводного тоннеля или моста на Сахалин протяжённостью 120 километров. Эти проекты просто ошеломляющие. Если учитывать, что проект основной трассы обошёлся примерно вчетверо дороже, чем предполагалась, и в полном объёме так и не был никогда завершён, то как же быть с осуществлением новых проектов? Как быть? Время покажет.
Амур-Батюшка
На Амур я отправилась не случайно. После окончания геологоразведочного института мой сын Станислав был отправлен по распределению на работу на север Хабаровского края в посёлок Магдагачи, что в переводе с эвенского – место, где лежат старые отмершие деревья. На редкость неприглядный край. Ребята, попав сюда, сказали: Бог создал Сочи, а чёрт – Магдагачи. От Хабаровска – более 1000 километров, от Благовещенска – вдвое меньше. Посёлок существует более ста лет, и как всё Приамурье и Забайкалье был предназ начен для отбывания ссыльными каторги. Геологи – народ особый, привыкший к трудным бытовым условиям. Поэтому для них жизнь в вагончиках, где ночью летом в рукомойниках замерзает вода, – это пустяки. Работа творческая, увлекательная в первые годы, а потом всё более и более тяжкая. Конечно, это – романтика новых земель, радость открытия месторождения. Походы, костры, рыбалка на реке Тыгда – это праздники. Молодость хороша тем, что праздников больше, чем в другом возрасте. Это самое время влюбляться, жениться, заводить детей. Для геологов это – нора, несмотря ни на какие неудобства. И, как показывает жизнь, их семьи оказываются крепкими. Может быть, так потому, что прошедшие через испытания тяжёлыми условиями быта, суровым климатом, они всё остальное воспринимают как подарок судьбы. Короче – выстоял, значит, молодец.
А будни – это тяжёлый рюкзак за плечами, в котором находится свинцовый контейнер, а в нём – капсула с радиоактивным препаратом. Проводятся исследования строения разреза скважины с помощью спуска-подъёма в ней геофизического зонда, в который помещают радиоактивный препарат. И так изо дня в день. А дальше – нашли или не нашли то, что искали.
Меня встретили радушно, а начальник геологической экспедиции даже заметил: в эти места жёны приезжали, а мамы – никогда. Сыну разрешили взять отпуск на 10 дней, и мы отправились с ним в путешествие по Амуру. Это была сказка. Причём каждый день – новая сказка. Красота вокруг – неописуемая.
Хабаровск на пятитысячной купюре
Итак, всё по порядку. Наше путешествие началось в Хабаровске, основанном в 1880 году и названным в честь русского землепроходца XVII века Ерофея Хабарова, казацкого атамана XVII века, воеводы, пришедшего на покорение Приамурья. Город протянулся вдоль берега Амура на 33 километра, а ширина реки достигает 2 километров. Население его 600 тысяч человек. Чем же знаменит Хабаровск? Почему он удостоился чести разместиться на пятитысячной купюре огромным Амурским мостом, по которому ходят поезда и автомобили. Длина совмёщенной части более 2,5километров. Он был построен в 1916 году. Ещё задолго до его строительства в 1908 году в Париже на Всемирной выставке проект Амурского моста (как и Эйфелева башня) был награжден золотой медалью. Пуском Хабаровского моста завершилось строительство самой протяжённой дороги мира – Транссибирской магистрали на территории Российской империи. На момент постройки мост был длиннейшим мостом в Старом Свете. Мост назвали Алексеевским по имени Наследника Цесаревича Алексея Николаевича.