Ветер странствий
Шрифт:
Ракар шел впереди. Болтун держался чуть позади, справа. Остальные не отставали так как им было любопытно слушать разговор лидера с магом. Речь шла о том странном и одновременно ужасающем оружии, которое смогло разрубить голову крысолюда и тяжелую железную цепь и все это за один удар.
— Я видел слишком много чтобы сказать точно — человек не может владеть таким оружием, — говорил Ракар.
— Оно может быть заколдовано, — Болтун сам не особо верил в свои слова.
— Да откуда у мальчишки возьмется заколдованное оружие? — спросил
— Я не знаю, — сказал маг, — но уверен, что всему в мире есть разумное объяснение.
— Угу, — скептически отозвался один из воинов, — есть.
Примерно через полчаса на горизонте появился золотистый свет поднимающейся на небосклон звезды. Сегодня восход был с севера и первые лучи золотого солнца ударили людям в спину. Спустя ещё некоторое время, на снегу перед воинами появились длинные тени, которые отбрасывали их массивные фигуры. Поднялся легкий ветер. Бормас, западный, как сказал Болтун. Снег поблескивал в свете солнца. Утренний морозец приятно щипал кожу.
До южных гор было уже не далеко. Они высились впереди молчаливыми каменными исполинами. К вечеру Ракар уже планировал ступить в темные провалы южных пещер. Тугор вел своих именно туда. Но зачем? Как считал Ракар, старый предатель хочет покинуть страну, но на сколько было известно, с Севера есть всего три горных пути. Одна дорога ведет через восточные горы в Великую пустыню, а еще две через южные горы в Нижние земли. Тугор вел восточных шакалов на юг, к южным горам. Но что он надеялся найти там? Разве не лучше ли было бы пустынным жителям вернуться на свою родину. Вероятно, они ничего не решали и шли туда, куда шел Тугор. Лучше с ним, но в другую страну, чем остаться в чужом враждебном краю без проводника.
Старый предатель не оставлял следов, но Болтун иногда говорил с ветром, и тот с шепотом приносил ему вести о том, где последний раз проходил Тугор. Ракар, как и все остальные предчувствовали скорую охоту. Восточники были в явном проигрыше. Их чувствительные к холоду тела явно не привыкли к местным морозам. Кто-нибудь как пить дать уже получил обморожение или вовсе погиб. Во время войны, как говорила разведка, сотни воинов пустыни валились от холода и обморожений. Говорят, у некоторых от злобных холодов начиналась лихорадка и те, думая, что им жарко, срывали с себя одежду, после чего умирали от беспощадного хлада. Это был один из самых печальных, для восточников, эпизодов в войне.
Алхимики пустынной страны не сразу изобрели согревающие эликсиры, и поэтому восточники очень медленно продвигались в глубь снежного края. Правда, ни эликсиры, ни огнестрельное оружие не смогло принести им победу над суровыми жителями Севера. Огнестрельное оружие тоже бесполезно в холодном северном климате. Хаксит, которым начиняются пули, не взрывается при сильном морозе, а вода в специальных капсулах внутри патрона замерзает, поэтому ружья, пистолеты и бомбы пустынников зачастую просто не срабатывают. Хаксит взрывается при контакте с водой, а не со льдом.
— «Видят боги, эти шакалы пожалеют, что пришли сюда» — подумал Ракар.
Морран покинули на рассвете, как раз в то время, когда патрульные проявляли минимальную активность и ждали своих сменщиков. Через стену перемахнули довольно быстро. Обошлись даже без веревок и снаряжения. Со стены Эрк спрыгнул вниз и чуть больше, чем по пояс утонул в снегу. Тихо ругаясь, бессмертный выбрался и осмотрелся. Кругом тишина. Лишь ветер гуляет. В небе тоже чисто, ни птиц, ни уж тем более гримор. Воздух был морозным и свежим. Темная шерсть унсуров покрылась инеем.
Освобожденные из плена звери были из стаи Роука, как и Сакр и ныне покойный Гаюм. Вообще, Эрк считал нового друга, как это говорится, нормальным мужиком. Роук не бросил своих в беде, пришел за ними на вражескую территорию и освободил. Не каждый человек пойдет на такое. Сакр излечился полностью, как и остальные, но один из гибридов пожаловался Роуку, что после яда у него странное ощущение. Роук ничего не ответил подчиненному, и Эркен заметил, что в голове зверя витают тяжелые мысли. Звери двигались быстро и парню было сложно успеть за ними, но преимущество бессмертного было в том, что он не знал усталости. Наконец Эрк догнал Роука и поравнявшись с ним задал вопрос:
— Чего такой грустный?
Гибрид промолчал, но парень догадался сам.
— Там в городе ещё остались ваши, так ведь?
— Я дал слово, что помогу тебе если ты поможешь мне, — ответил Роук. — И я держу слово. Остальное сейчас не важно.
Краем уха Эркен услышал, как Сакр о чем-то тихо переговаривался с остальными. О чем именно, было не понятно.
— Кстати, — сказал Эрк. — Ты так и не рассказал мне что знаешь?
— О чем?
— О моем происхождении.
— А, ты все об этом, — зверь изобразил что-то наподобие усмешки.
— Говори, — потребовал Эрк. — Сейчас самое время.
Роук сбавил шаг.
— Наши предки, первые унсуры, называли вас ксарами, — сказал Роук.
— Что это значит?
— По-нашему, это означает монстр или чудовище…
— Может, мне кажется, но, по-моему, я симпатичнее тебя, — ответил Эрк, надеясь рассмешить собеседника, но не вышло.
— Здесь дело не во внешнем облике, — гибрид остался серьезен.
Эрк промолчал, обдумывая сказанное. Идущие позади звери приблизились. Видимо разговор был им интересен.
— Первые унсуры, — продолжил Роук, — составили Сангару, Книгу крови. По этой книге молодые звери должны были учится жизни…
— Ближе к делу, — поторопил его Эрк.
— Книга крови предписывает нам обходить стороной таких как ты.
— Насколько я знаю, в унсуров страх не заложен природой, — скептически сказал Эркен.
— Так говорят трусы, которые видели нашу силу, — гордо ответил идущий позади Сакр.
— Мы, сыны ярости, дети гнева, не ведаем слабостей, — прорычал другой.