Ветер в Пустоте

Лебедев Георгий

Толстой слегка нахмурился, тряхнул своей бородой и беззвучно подвигал губами, будто что-то прожевал. Сережа трактовал это как “Что за глупости, право. Шли бы лучше делом занялись”. А вот Достоевский как-то маниакально вытаращил глаза и радостно закивал головой. “Известное дело, сударь. Натуральный псих и есть”.

Сережа поморщился и, оттолкнувшись плечом от стены, шагнул назад в коридор. Что-то резко толкнуло его в спину и сильно ударило в затылок, отчего он полетел вперед, раскинув руки, а потом перед глазами потемнело.

Очнувшись, он обнаружил,

что лежит на полу там же, где упал, и какая-то женщина брызгает ему водой в лицо и внимательно смотрит в глаза. В собравшейся вокруг небольшой толпе раздались радостные возгласы.

– Что случилось? – спросил Сережа, приподнимаясь на локтях.

– Ты чего стартуешь без поворотников? – хмуро пробурчал лохматый здоровяк, потирая лоб, где быстро набухала шишка. – Шагнул под меня. Вот и вся история.

– А ты сам-то куда так разогнался по коридору с пешеходами? – не поворачиваясь к нему спросила женщина. – Посмотри куда у тебя наушники улетели от такой скорости.

Для перебранки сил было маловато. Сережа смерил здоровяка презрительным взглядом и взял у женщины стакан с водой.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она. – У тебя был короткий обморок. Тошнота или головокружение есть?

– Нет, – Сережа осторожно покрутил головой и чуть подвигал конечностями. Голова только болит немного. Вы врач?

– Когда этого требует ситуация, – улыбнулась она. – Если появится головокружение – не тяни, иди в поликлинику.

– Спасибо.

Сережа сел на полу и кивнул людям вокруг, давая понять, что шоу закончилось и можно расходиться.

Толстяк переступил с ноги на ногу.

– Ну ладно, ты извини, что так вышло. Я, сам понимаешь, не хотел, – скороговоркой сказал он и протянул руку, помогая Сереже подняться.

– Александр.

– Сергей.

– Ну, будем знакомы.

Александр надел наушники, забрался на доску и укатился в толпу.

“Хорошо хоть не сказал "очень приятно””, – подумал Сережа и почувствовал на поясе характерную вибрацию: звонил рабочий телефон.

– Сережа, привет. Сильно занят? Заглянешь? А то ведь чай сам себя не попьет, – раздался в трубке веселый голос Михаила.

– Привет. Я тут попал в небольшое ДТП в коридоре, – отозвался Сережа с легким смешком. – Но уже все в порядке, могу идти. Вы удачно позвонили, я как раз вышел прогуляться.

– Хорошо, что все хорошо, – отозвался Михаил. – Ставлю воду кипятиться.

– Иду.

Он убедился, что путь свободен и влился в оживленный поток. Офис Вайме в дневные часы давно стал напоминать многоярусный гудящий город или большой муравейник. Где-то внутри головы снова откашлялся Николай Дроздов: “А вот и наш герой – задумчивый муравьишка. Маленькое дорожное приключение не испортило нашему герою настроение, а только приободрило его и напомнило, что не стоит отвлекаться на дороге”.

Сережа свернул на лестницу и стал спускаться, быстро перебирая ногами. Несмотря на скорость, он заметил, что старается по возможности не наступать на границы плиток, и это его развеселило. Ему показалось, что мальчишка-школьник подмигнул

ему из прошлого, и он подмигнул ему в ответ.

Здравствуй, чай

Кабинет Михаила располагался в “пещере” двумя этажами ниже. По первоначальному проекту, каждый этаж офиса отражал различную климатическую зону. Комната Сережиной команды располагалась в “тайге”, а кабинет Михаила – в “джунглях”.

Пещера представляла собой комнату в форме вытянутого неправильного многоугольника с двумя стеклянными стенами. Остальные стены были образованы огромной искусственной скалой, сделанной из какого-то легкого пористого материала. Внутри пещеры журчала искусственная река и периодически ухала сова. В целом все это напоминало какой-то аттракцион из детского парка развлечений и не очень сочеталась с серьёзными лицами людей, которые приходили к Михаилу – его гости в основном были из самой верхушки Вайме. Поговаривали, что ему несколько раз предлагали перебраться на верхний этаж к ним, но он отказывался.

Чем именно Михаил занимался в компании Сережа не знал. Кажется, что-то вроде психотерапии или коучинга для высшего руководства. Впрочем, Сережу это не особо интересовало. Вскоре после того, как многопалубный лайнер Вайме заглотил лодочку Мандельвакса, интереса вообще стало мало. Манящие прежде цели были достигнуты, а новые появляться пока не спешили. Разбираться во внутрикорпоративных течениях было скучно, но по-человечески Михаил сразу показался Сереже интересным.

Они познакомились месяц назад за бильярдным столом. В конце рабочего дня там собирались любители пула, чтобы расслабиться и переждать дорожные пробки. Михаил держал трон уже несколько партий, когда Сережа зашел “на новенького” и неожиданно для себя выиграл. С той поры они приветливо здоровались при встрече, и Михаил обещал позвать его на чай.

И вот сейчас, спускаясь по лестнице, Сережа понял, что не просто рад этому приглашению, а давно его ждал. Михаил был заметно старше и излучал такое ясное спокойствие, что, казалось, разговор с ним может помочь прибрать растерянность и опустошенность, которые царили в Сережиной голове после сделки.

Когда он зашел в комнату, Михаил стоял у стола и, слегка наклонившись, рассматривал на большом мониторе развесистую цветную схему. Сережа никогда не видел его в костюме и очень редко – в пиджаке. Вот и сейчас на нем были горчичные штаны, ярко синие кеды и темно-синий свитер с вырезом, в котором на загорелой груди висел какой-то замысловатый символ, окруженный восточным орнаментом.

В офисе было много людей, которые одевалось куда более ярко, необычно и даже вычурно, но в случае Михаила одежда сидела как-то особенно изящно и красиво. Как будто каждая вещь шилась специально для него и потому сидела идеально.

– Ребята, это слишком быстро, – говорил он в гарнитуру невидимым собеседникам. – Предлагаю запросить еще полгода.

Голос у Михаила был низкий и бархатный, с хорошей, как у диктора, дикцией. Заметив Сережу, он коротко кивнул и беззвучно произнес губами “привет”.