Вьетнамские народные сказки

Автор неизвестен

— Друзья, этот Тяй, нарушивший законы дружбы, хотел уйти от кары. Но наказание его все-таки настигло! Так и останется он в верше дожидаться смерти.

Сказал так угорь и опять принялся хохотать. Чем он больше смеялся, тем уже становились его глаза. Понял Тяй, что перехитрил его угорь. Дернулся он опять, чтобы вырваться из западни, да только плавники и чешую ободрал. Заплакал тут обманщик Тяй.

Увидела карасиха, что муж плачет, и тоже заревела в голос. Так проплакали они целый день, стали глаза у них красные.

Пожалела

большая черепаха Тяя, велела выпустить его из верши.

Но с тех пор у всех потомков Тяя и карасихи красные заплаканные глаза. А глаза угря навсегда остались узенькими, будто щелочки. Да что это я вам рассказываю, вы поди сами не раз этих рыб в нашей речке видели.

Женитьба на фее

В давние времена в горах Фи Янг жила дружная и счастливая семья. Матери уже не было в живых, но у отца, которого звали Ма Ким, оставалось три сильных сына. Старшего звали Ма Кхань, среднего — Ма Те, младшего — Ма Заук.

Братья очень любили друг друга. Кхань лучше всех в селе играл на флейте. Его друзья говорили, что, когда лунной ночью Кхань играет на флейте, луна как будто спускается ниже и слушает. Если же где-нибудь слоны, тигры или кабаны опустошали поля, жители деревни шли к Те просить, чтобы он избавил их от этих животных. А обрабатывать поле никто в деревне не умел так хорошо, как Заук.

Наступило время, когда старик Ма Ким должен был позаботиться о женах для своих сыновей. Он искал повсюду, но в деревне не было девушки, равной по талантам его сыновьям, хотя любая согласилась бы стать женой одного из трех красавцев-братьев, сильных и умелых.

К востоку от горы Фи Янг стоял домик на сваях, за которым был густой зеленый лес. В нем жили две женщины — мать и дочь. Дочь звали Холой. Каждый день мать и дочь собирали в лесу хворост, чтобы обменять его потом на рис. Когда мать состарилась, Холе пришлось работать за двоих. И она стала приносить в день две вязанки хвороста. А мать оставалась дома и варила обед.

Время шло. Когда Холе исполнилось семнадцать лет, она превратилась в красивую девушку с высокой грудью, розовыми щеками, смуглой и блестящей кожей.

Чтобы набрать вязанку хвороста, Холе надо было каждый раз ходить в самую чащу леса. Однажды, когда она входила в лес, ей показалось, будто вдали поет флейта. Но в чаще никого не было. Журчал прохладный ручеек, щебетали птицы. Хола оглянулась, сбросила платье и стала купаться в ручье. Прохладная вода то набегала на нее пенистой волной, то отступала, нежно лаская тело.

И вдруг звуки флейты раздались совсем близко. Хола едва успела надеть платье, как до нее донесся чей-то голос:

— Эй! Кто там? Что вы делаете в лесу?

Хола почувствовала неясное волнение. Лицо ее вспыхнуло. Кто-то видел, как она купалась раздетая! Она еще раз оглянулась на другой берег, взяла хворост и пошла домой. А Ма Кхань с бьющимся сердцем, сжимая в руках флейту, остался стоять у ручья.

Вернувшись

домой, он все рассказал братьям. На другой день рано утром братья пришли к ручью и стали ждать, когда девушка выйдет из воды. Собрав хворост, Хола, как обычно, сняла платье и выкупалась. Девушка была очень, очень красива. Глядя на нее, каждый из братьев чувствовал, как замирает сердце в его груди. Но вот раздались звуки флейты, Хола вздрогнула и снова увидела вчерашнего незнакомца. Она быстро оделась и понесла хворост домой.

Придя домой, Хола все рассказала матери. Мать улыбнулась, приласкала ее, но ничего не сказала. А когда наступила ночь, у домика Холы раздались нежные звуки флейты. Хола заволновалась. Выглянув за дверь, она снова увидела незнакомца, встретившегося ей у ручья.

Луна уже поднялась высоко, а флейта все неутомимо пела, словно звала кого-то.

Однажды утром Хола, как всегда, собирала в лесу хворост. Она уже кончала работу, как вдруг показался огромный тигр. Девушка очень испугалась, бросила нож и пустилась бежать. И хотя она бежала очень быстро, тигр мчался еще быстрее. Вот-вот он догонит, тогда — смерть.

Хола с болью подумала о старой матери: кто будет ухаживать за ней, если она, ее единственная дочь, погибнет? Бежать у нее уже не было сил.

И вдруг между Холой и тигром появился бесстрашный юноша. Разъяренный тигр зарычал и накинулся на него, но Ма Те — это был он — всадил острие копья в тело хищника. Тигр упал замертво. Ма Те бросился искать девушку и нашел ее без чувств возле ручья. Он плеснул ей в лицо водой, и Хола понемногу пришла в себя. Ма Те проводил ее домой, и с тех пор они подружились. И так повелось, что, собирая в лесу хворост, Хола встречала Те, а купаясь в ручье, слышала звуки флейты. И каждый раз душа ее пела и ликовала.

Как-то раз Хола заболела и не смогла пойти за хворостом. Прошел день, потом еще один. Мать и девушка совсем ослабли от голода. Вечером им почудилось, что кто-то разжег их очаг. Но кто это сделал? Хола от слабости была как бы в забытьи и лишь смутно видела, как перед ее глазами поблескивает огонь. Потом она почувствовала, как что-то теплое влилось в ее рот. Очнувшись, Хола увидела юношу, который протягивал ей чашку с супом. Мать тоже пришла в себя. Суп на кухне был еще горячий, но юноша уже исчез.

На следующее утро неизвестный опять пришел ухаживать за больными. Так продолжалось несколько дней. Утром он приносил еду, вечером исчезал. На четвертый день мать и Хола поправились, и незнакомец больше не появлялся.

С тех пор Хола не могла не думать об этом юноше. Это был не тот, который играл на флейте, и не тот, который убил тигра. Он спас ее и ее мать, а сам исчез. Девушка ждала.

Однажды, собирая в лесу хворост, Хола услышала, что кто-то работает поблизости. Она посмотрела сквозь ветки деревьев и увидела юношу, помогавшего ей во время болезни. Он расчищал участок под поле.