Везуха
Шрифт:
Как же задолбала эта маскировка. Да я в жизни дольше двух суток Хенге не держал. И ведь предлагал устроить забег с чакрой, но нет, мы не спешим, мы Креола ждем! Ну, ждем, так ждем. Мне же лучше. Мои дни проходили в медитации и заборе маны из земли и растений. У Ванессы тоже, за отсутствием выбора, так как метать молнии я еще не разучился. Хотя делать это на мане мне несколько внове. Но процесс идет, пусть и медленно, но верно. Все меньше маны тратится впустую и все сильнее молнии.
Логмир спер карету в близлежащем селе. Просто взял и обокрал кого-то. Притаранил к нам, теперь мы всей компанией, наслаждаемся неспешной конной прогулкой. Хоть Хенге теперь держать не нужно. Позавчерашняя
Несколько раз нас останавливали местные патрули. С одним разобралась Ванесса выпив с ними сонного вина. А другой взял в ножи мой клон. Так уж получилось, что в ночной разведке он услышал об их планах полузаконно пограбить всех, кто проезжает по этой дороге. И вот что гадко. Это местные жители, ларийцы, которые пошли в услужение серым. Неприятно.
Ехали мы спокойно, до корчмы уже почти рукой подать, когда лошади захрипели и чуть не сорвались в галоп. Логмир их удержал, он как раз был на козлах. Колдунья Моав придушенно прошептала:
– Урриш Проводник.
– И что это за хрен с горы? Давай быстрей, время не ждет.
– Колдун восьмого уровня, красный плащ. Тупой совершенно, но чудовищно силен. Владыка Бестельглосуд всегда посылает его на охоту за беглецами. От него еще никто не уходил...
– Ничего, сейчас посмотрим! – спрыгнул с козел Логмир, выхватывая катану.
– Ладно, пока наши бойцы его немного займут, расскажи, какие у него способности. – Спросил я Моав.
– Я не знаю, зеньор Тень. Мне как-то не докладывали. – Вот же Ехидна!
– Вы знаете, сударыня, Ваше прозвище Вам действительно к месту. – Высказался я и одним прыжком ушел на крышу кареты. Надо к этому чудику присмотреться.
Бой начал лод Гвейдеон. Верхом на своем коне, с копьем, он смотрелся просто невероятно. Прямо рыцарь из романов сэра Вальтера Скотта. Только вот, и на рыцаря и на копье нашему противнику плевать. Ибо он телепортер. Портанулся он не удачно далеко, но для Логмира такие расстояния практически не существуют. Один момент и он уже на месте. Но этот Урриш опять прыгнул. Ну-ка, что там у тебя в ауре по-намешано? Не понятно. С таким я еще не встречался. Ладно, хрен с ним. Шуншин. Удар в колено я провел по всем правилам, но не успел. Я! Не! Успел! При моих скоростях, не уступающих Логмиру я просто не успел!!!
Значит вот как! Ну что же. Если джинна усадил в печать то и тебя усажу! Шуншин на землю и прыжок. Прыгнул я метров на сорок в высоту. Это все только для того, чтобы сложить все печати техники, все-таки сорок три печати, двенадцать секунд полета. И все еще в воздухе делаю указание на цель. Шаринган мгновенно доставил нужную для техники чакру прямо к колдуну и в тот же момент техника фуин развернулась. Лицо колдуна выразило удивление приоткрытым ртом и вскинутыми бровями, сменившись через секунду презрительным выражением. А потом он попытался прыгнуть. В общем-то у него вполне получилось, но в закрывающейся технике осталось что-то. Что-то черное, и как смола тягучее. А потом нас оглушил ментальный ВОЙ.
– Нееееееет!!!
Это больно. Это очень больно, когда вот так громко орут по менталу. Но я не даром столь долго развивал волю. Именно она позволила мне завершить технику и запечатать эту гадость. Вот честно, даже не приятно было, когда фуин ложилась мне на руку и подключалась к моей СЦЧ. А колдун все выл. С надрывом, с горем и безнадежностью.
Когда я приземлился после прыжка и завершения техники, то внимательно на него посмотрел. Слабенький колдунишка, да еще и морально раздавленный был не приятным зрелищем. Логмир не стал ждать, пока я насмотрюсь на него, и в мгновение ока оказавшись возле него, разрубил на четыре куска.
– Голову. Он все же колдун, какой-никакой. – Напомнил я. И уже отворачиваясь услышал, как воздух разошелся под саблей логмира. Шуншин.
Появившись у кареты, быстренько залез в нее и сел рядом с Моав.
– Вот и все, кончился твой Урриш Проводник, Ехидна.
– Он не мой. – С неприязнью сказала она в ответ.
– Ну и не мой. Да и пугала им нас именно ты. А он оказался всего лишь одержимым. Сам по себе, этот джинчурики не стоил ничего. Не воин, не маг. Так пугало очередное.
– Как ты его назвал? Динчуики?
– Джинчурики, это человек, в котором запечатан демон, ясно? Именно демон давал ему все те способности, которыми Урриш пользовался. Собственных жалких способностей Урриша было едва достаточно, чтобы поддерживать печать, которая удерживала демона в его теле. И это странно. Обычно джинчурики делают из тех, кто обещает годам к шестнадцати вырасти в очень сильного мага, способного безо всякого демона снести город. А тут выбрали совсем уж слабака. Видимо хотели, чтобы демон со временем вырвался, и поубивал всех вокруг. Интересно, даже слегка, чьи далеко идущие планы мы порушили. – Я пожал плечами и продолжил свои занятия по увеличению вместимости магического резерва. Конечно, вместе с Ванессой.
Уже поздно ночью наша колымага доехала до ворот корчмы. Ванесса с помощью Индрака и его трехпудовых кулаков быстро договорилась о нашем ночлеге. Трактирщик поначалу вообще не хотел нас пускать, но девкаци сделал:
– Тук Тук Тук. – От чего хлипкие ворота едва не влетели во двор корчмы. У хозяина этого заведения просто не осталось выбора, и мы прошли внутрь. Лучшие комнаты нам, лучшая еда тоже нам. Кайф. И как ни странно, лучшая музыка тоже нам досталась, но то на халяву. Дело в том, что в той же корчме остановился на ночь Лиорен Бард. Серый колдун. Серый-то серый, но совсем мирный. Музыкальный колдун серой земли не собирался причинять никому вреда. Он просто играл.
Но как он это делал. Закрыв глаза, то тихонько дул в свою дудочку, то отставляя ее, он позволял вести мелодию целому духовому оркестру из флейт, которые зависли в воздухе, а сам пел. Он будто полностью погружался в те звуки, которые таким прекрасным напевом проникали в души и сердца людей, которые его слушают. Бесподобно. Невероятно. Ошеломляюще прекрасно. Мастер.
Даже не понимая слов, так как ларийский я только начал учить, я все равно с нетерпением вслушивался в звучание и старался изо всех сил запомнить, не упустить ни звука, чтобы в один из вечеров, сидя у камина, снова и снова прокручивать в памяти этот момент. Просто волшебно.