Вибратор
Шрифт:
До сих пор ни один из этих карликовых токарей не произнес ни слова. В комнате сейчас молчали. Гвидон курил трубку и одновременно пил чай. Почему-то Ирен не появлялась, только иногда звонила. Гвидон ощущал, что ему теперь стало скучно самому с собой, мало самого себя. Сейчас он думал о Ирен всегда, непрерывно, начиная с того времени, как просыпался. Ночью, во сне, впрочем, тоже думал.
С её появлением в этой трущобе возникло ... Что?.. Может быть, радость? Такое необычное здесь ощущение. А можно ли как-то не по-мужски уцепиться за нее и с ее помощью выбраться из этой безнадежности?
Положив свой старый сотовый телефон на табуретку перед собой, он бесконечно смотрел на него, ждал одного: звонка. По телефону Ирена с удовольствием рассказывала об актерах, таких мелких, обыденных, судя по ее словам. О нем тоже много говорила ... или почти о нем ... о неком Гвидоне, созданном в ее воображении. Произносились такие неожиданные для него комплименты.
– Я почувствовала настоящего мужчину, - услышал он, когда Ирен позвонила в первый раз.
– Тогда, когда ты в первый раз покорил меня. Ты умеешь покорять, даже принуждать. Тебе невозможно не подчиняться.
Он даже оказался жестоким. Как-то узнал от Ирен:
– Когда женщина говорит мужчине о его жестокости - это комплимент для него.
Оказывается, Гвидон охотник, охотился на львов и поразил Ирен своей храбростью. Непонятно только откуда львы на юге Франции? Какие удивительные поступки он совершал в воображении Ирен. Миллион алых роз, ее портрет на иллюминаторе яхты, нарисованный им бриллиантом на своем кольце - это еще ничего. Еще оказалось, что рядом с Сан-Тропезом у него немалое жилье.
– ... Такая неожиданность! Оказалось, что недалеко от Ниццы и Сантропезки у тебя свой остров, на нем - своя вилла, даже дворец! Однажды ты, так неожиданно, бросил к моим ногам соболью шубу. Или соболиную? Уже давным-давно меха не носят, никакие шубы не делают, а ты вот взял и добыл. Поразил. Бросил так на горячую палубу. Я ее потом надевала даже в жару, прямо на бикини.
Как много нового Гвидон узнавал о себе. Иногда даже злился на своего двойника, созданного вибратором. В ее воображении Гвидон трепетал, порхал, бил разноцветными крыльями. Часто воображение Ирен никак не совпадало с реальностью. Однажды они веселились на яхте Гвидона, а та неожиданно получила пробоину. Появилась дырка, вода хлынула в каюту, как в ванну, но Гвидон заткнул эту пробоину пробкой от шампанского. Они спокойно пошли к берегу, а веселье продолжилось.
– Утонула?
– осторожно спросил тогда Гвидон.
– Яхта утонула?
– А ты не помнишь?..
"Как много добивался мой виртуальный двойник элементарными деньгами! Кажется, там, возле Сантропезки, еще в ходу какое-то подобие денег, вроде бы, биткоинов".
Теперь появилось их общее, Гвидона и Ирен, воспоминание. Однако при этом звонки Ирен становились все реже, в последнее время они совсем умолкли ... и кто знает, может навсегда? Сейчас Гвидон несколько дней сидел, глядя на телефон.
Молчаливый старый карлик соединял детали трубок, умело
– Дожили!
– совершенно внезапно произнес этот старый гном.
– Первой категории потребителей теперь утконоса по кило на руки дают. Второй категории тоже - по полкило утконоса и еще мамонтовой колбасы.
Голос у карлика оказался мощный, низкий, как у настоящего мужика.
– Большое человеческое мерси!
– старик, казавшийся сторонним призраком, обратился, вообще, прямо к Гвидону, - Ты хорошо придумал: свое средство производства, свой деревянный аппарат, сдавать в аренду. Все равно людям вокруг делать нечего, и товара в этом мире нет. Я оставил тебе гонорар - солидный, на уровне перкапотребов. Полный соцпакет, - его последние слова прозвучали, когда открылась входная дверь.
– Все, давай работай. Бога не забывай.
Обнаружилось, что на столе в кухне теперь стояли бутылка самой настоящей хлебной водки и банка консервированной осетрины, старой, лет пятидесяти, с полустёршейся надписью.
"Пригодится для будущего торжества", - подумал Гвидон.
И тут так внезапно раздался звонок, давно ожидаемый и все равно внезапный. Гвидон, разглядывавщий банку, бросил ее и схватил телефон.
– Привет, чувачок...
– раздалось оттуда.
– Подожди...
– Гвидон сразу остановил Ирен, не дал ей говорить.
– Хочу сделать тебе неожиданное предложение, - сам замолчал на какое-то время, а затем произнес: - Желаю жениться на тебе, как честный человек. Пусть это сейчас не принято, все забыли про этот обычай, про женитьбу, но давай попробуем. А я даже сделал латунные кольца из наличных биткоинов.
Ирен почему-то засмеялась:
– Ожиданное, ожиданное предложение. А я люблю выходить замуж, исключение, наверное. Возможно, у меня даже станет два мужа, один уже есть, давно - с полгода. Сейчас мы едем в авто, и первый муж вдруг сказал, что хочет вызвать тебя на дуэль, - она опять засмеялась.
– Дуэль - красивый старинный обычай! Ну что, учиним ее? Согласен?
– Дуэль?
– услышал Гвидон собственный голос.
– Вообще-то, у меня есть старинный пистолет для убоя свиней.
– Все, жди. Сейчас приедем, мы недалеко отсюда.
Гвидон неподвижно замер с выключенным погасшим телефоном, кажется, он что-то забыл.
"Ах да, пистолет!"
Все прервал, зазвенел звонок в дверь.
"Уже приехали! Так быстро".
Гвидон двинулся к двери, но она сама распахнулась. Вошла Ирен, как всегда улыбаясь. Было видно, что она почему-то держит длинный кожаный поводок, он натянулся. И вот Гвидон увидел невероятное. Вот кто там, на его конце! В дверях возник в ошейнике на толстой шее самый подлинный настоящий черт. А может, это дьявол? Малиново-красный, голый, чудовищный, он наклонил голову и глядел исподлобья на Гвидона багровыми глазами. На его голове видны широко, по-бычьи расставленные остроконечные рога, еще длинная клочковатая борода алого цвета. Сознание Гвидона с трудом вмещало все это.