Victory значит победа
Шрифт:
Спустившись по винтовой лестнице в освещенную гостиную, в которой находилась половина гриффиндорцев, она покрутила головой в поисках свободных мест. Ей было неохота тащиться по полутемным коридорам, чтобы найти укромный уголок, также по причине какой-то меланхолии, владевшей ею весь день. Углядев пару незанятых кресел неподалеку от камина, в котором пылал жаркий огонь, девушки направились туда.
– Ты хочешь узнать, кто такой Виктор Крам?
– повторила Джинни, устроившись в одном из кресел с ногами.
– Ты же говорила, что не собираешься завязывать с кем-либо отношения.
– Я и не собираюсь!
– полушепотом подтвердила
– Что у тебя за мысли? Все об одном… И потом, с Виктором я виделась всего два раза.
– И при этом он тебя младше, да?
– Младше?
– поразилась Вика.
– Я думала – старше. Он, и этот его друг, Марк Димитров.
– О, ты и с Димитровым знакома?
– подалась к ней Джинни.
– Везет тебе! Удивительно, что ты не знаешь, кто они.
– Привет! О чем болтаем?
– раздался над ними голос.
Вика подняла глаза: к ним подошли Гарри, Гермиона и Рон, пропадавшие ранее где-то в замке.
– Так, о своем, о девичьем, - откликнулась Джинни, смерив их небрежным взглядом.
– Вы что-то скрываете от нас, что ли?
– спросил Рон, присаживаясь на подлокотник ее кресла.
– Секретничаете?
– Да хотя бы и скрываем, вам-то что!
Гарри со скрытой тревогой посмотрел на Джинни и Вику, сидевшую с непроницаемым видом.
– Мы ничего не скрываем, - уверила его Виктория.
– Просто говорим…
– …О Викторе Краме!
– с вызовом сказала Джинни, прищурившись.
– О том, какой он отличный спортсмен.
Вика вздохнула про себя, удивляясь тому, как люди, чтобы задеть друг друга, готовы говорить колкости и делать другие неприятные вещи. В данном случае, Джинни, вероятно, хотела вызвать чуточку ревности понятно у кого.
– О Краме? Какое вам до него дело?
– изумился Рон и покосился на Гермиону.
– Пусть он и великий спортсмен…
– Кстати, Вики, ты ему не писала еще?
– спросила Гермиона, не обращая на него внимания.
– А это еще зачем?!
– разинул рот Рон.
– У вас что, клуб поклонников Виктора Крама образовался?
Гарри не вмешивался в разговор, но, похоже, ему было слегка неловко из-за того, что Гермиона восприняла его маленькую шутку всерьез.
– Она сегодня обещала написать, - ответила за нее Джинни, незаметно подмигивая Вике.
– Погодите, я не… - начала Вика, нетерпеливо покачав головой. Она решила не замечать ее отчаянных сигналов.
– Откуда ты знаешь!
– недоверчиво сказал Рон.
– Спорим, что Вики напишет письмо Краму?
– Я не верю. Вики, ты же не будешь писать? Он же… - Рон на секунду замолк, подбирая подходящее определение.
Вика выпрямилась в кресле, поражаясь, как ловко ее втянули в спор Рон и Джинни. Гарри и Гермиона от такого поворота только хлопали глазами.
– Слушайте, вам что, делать нечего?
– наконец сказал Гарри.
– И почему все хотят за меня всё решить?
– по-русски вполголоса сказала Вика, потирая виски.
– Что?
– почти хором спросили Гарри и Джинни.
– Я сказала: пойду прогуляюсь, что-то голова болит.
С этими словами Вика встала и направилась к выходу из гостиной. В наполнявшем ее многоголосом гудении у девушки и правда начала неприятно побаливать голова. Спустившись на три этажа, она забрела в один из темных коридоров, где было пустынно и тихо. В конце этого коридора нашла высокое окно с широким подоконником. На нем, каменном и прохладном, Вика и устроилась,
“Дорогой Виктор,
Пишет тебе твоя тезка, что когда-то рухнула тебе в руки. Наверное, даже наверняка, ты удивляешься этому письму, так как мы с тобой не сказали друг другу и нескольких предложений. А также тому, где я узнала твой адрес. Адрес мне дала Гермиона, а пишу – просто чтобы еще поблагодарить тебя и Марка за то, что оказались отзывчивыми людьми. Я до сих пор живу в Британии, ты ведь, наверное, знаешь, что я из России? Если бы у меня была возможность, побывала бы в Болгарии, в твоей чудесной солнечной стране. Вот, пожалуй, и все. Ответ можешь не присылать, вероятно, у тебя, как занятого человека, времени на это мало.
С наилучшими пожеланиями, Виктория.”
Едва Вика поставила точку, в противоположном конце коридора послышались шаги, отчетливо раздававшиеся в тишине. Она настороженно прислушалась. Кто-то определенно шел в ее сторону. Чтобы остаться незамеченной, она произнесла «Нокс!» и прижалась спиной к боковой стене оконного проема, подтянув к себе ноги. Головная боль вернулась, заставив Вику поморщиться от ощущения сверления в висках.
Шаги прозвучали совсем рядом. Вика ждала, когда они минуют ее. Боль становилась почти невыносимой, на глазах девушки от напряжения выступили слезы. Она закусила нижнюю губу, стараясь не издать ни звука, и коснулась плечом холодного стекла, за которым сгущалась темнота, перемешанная со стылым осенним дождем. Легкое движение привело к падению альбома и палочки, лежащих на коленях Вики, на пол. Шаги стихли, остановленные произведенными звуками упавших предметов. Вика повернула голову и увидела на фоне стены, озаренной тусклым светом из окна, высокую темную фигуру.
«О боже… - растерянно подумала она, узнав в ней Снейпа.
– Только не он…»
Никак не отреагировав внешне на обнаруженную Викторию, сидящую на подоконнике темного коридора, Снейп молча смотрел на нее. А ей было не до его пронзающего взгляда, от которого хотелось спрятаться. Вдобавок к боли прибавилась тошнота. Задерживая дыхание, Вика обхватила голову руками.
– Уходите, черт возьми… - пробормотала она по-русски.
Но Снейп, словно поняв ее слова наоборот, шагнул к окну.
Вика отодвинулась к самому стеклу, избегая его приближения.
Боль, дурманящая ее сознание, притупляла чувство тревоги от нахождения девушки один на один со Снейпом.
– Ты боишься меня?
– как будто удивленно произнес он, приостановившись.
– Мне показалось в последнюю нашу встречу… - В его голосе промелькнуло еще что-то, похожее на горечь.
Последняя их встреча была дня три назад в каком-то коридоре при дневном свете. На его уроки Вика больше не ходила, занимаясь Зельеварением с профессором Слагхорном, и поэтому они могли случайно столкнуться только в Большом зале или коридорах.