Victory значит победа

Tora_san

Я махнула рукой, закрывая тему. У меня этих скелетов набралось несколько штук, один другого хлеще. Что мне делать с ними до сих пор теряюсь.

Посмотрела на преподавательский стол. Сириуса в Большом зале не было, как и Гарри с Роном. Он-то куда пропал? Мальчики, естественно, не могли проводить все время с нами, девочками, поэтому у них изредка находились дела, нас не касающиеся. Но их я видела два часа назад, а Сириуса только днем.

Наши с ним отношения после того, как раскрылась правда, нет, не стали отчужденнее, но появилась

какая-то нотка охлажденности, конечно с моей стороны. Сириус замечал это и все же не давил на меня. Понимал, что такое непросто принять так сразу. Я предпочитала не представлять наше знакомство в прошлом, однако иногда мысли об этом проскальзывали независимо от моего желания, особенно, когда я, задумавшись, смотрела на него.

“Подожди, все придет в норму”, - говорил Сириус, имея в виду нас с ним.

Я соглашалась и снова задумывалась над этим.

Как мы познакомились? Сколько раз мы виделись? И почему он, вроде как оговорившись, назвал меня однажды “моей крохой”? Но все эти вопросы я задавать ему остерегалась. Не знаю сама, почему мне было это так неприятно. Может, нужно просто все разъяснить и тогда чувство неловкости пройдет?

Гарри и Рон явились на ужин через пять минут.

– Как я люблю каникулы, - пробормотал Рон, набросившись на еду, словно голодный зверь.

– Рон, не торопись, подавишься, - сказала Гермиона автоматически.

И выразительно посмотрела на меня, как бы говоря “что я тебе говорила?”

Я рассмеялась, сразу переведя взгляд на Гарри, приступившего к ужину, как все цивилизованные люди. Вот два совершенно непохожих человека, а лучшие друзья. Хотя что это я, мы с Алисой словно “плюс” и “минус”, но жить друг без друга не можем…

Гарри, поймав мой ставший неподвижным взгляд, вопросительно поднял брови. Я стряхнула с себя печальную задумчивость и слегка улыбнулась.

– Кушай, Гарри, дорогой, за крестного, за тетю Вики, - понаблюдав за нами, прокомментировал Рон.
– Да если бы за одним столом со мной вдруг оказались мои родственники, я бы вряд ли мог что-нибудь проглотить.

– А ты считаешь, здесь нет твоих родственников?
– ехидно спросила Гермиона.

– Джинни не в счет, - отмахнулся он.
– Она младшая сестра.

– Ага, всего лишь.

– Ну да. Я говорю про кого-нибудь из взрослых…

– Не продолжай, Рон, - перебил его Гарри.
– Ты говоришь о моей… - Он поглядел на меня, с интересом слушающую их разговор. Он помнил о моей просьбе не называть меня тетей Вики.
– О Вики.

– Я не о Вики говорю, - возразил Рон, поняв, что сказал что-то лишнее.
– А о своих родственниках… Ладно, закрыли тему. Кстати… Джинни… - Он оглядел Гриффиндорский стол, хотя его сестра ушла перед самым их приходом.
– Вы еще не помирились?

– Мы и не ссорились.

– Неужели?
– не поверил Рон.
– Почему же я вас вместе не вижу?

– Ну, наверное, потому что мы не вместе. Больше не вместе, - добавил Гарри.

Он

поднялся и вышел из-за стола.

– Что?
– разинул рот Рон.
– Вы что, расстались?

– Тише, Рон!
– шикнула Гермиона.

Я с беспокойством встала следом, когда Гарри, не ответив, зашагал к выходу. Если это действительно так, я обязана догнать его. Ведь это именно я посоветовала ему поговорить с Джинни. Значит, каким-то образом ответственна за последствия этого разговора.

– Гарри, постой… Куда ты спешишь, ты же толком ничего не поел.

Я пристроилась рядом с ним, выходя из Большого зала.

– Я не очень-то голоден.
– Он помолчал, потом сказал: - Я знаю, о чем ты хочешь поговорить.

– Ну раз знаешь, давай выкладывай. Вы, правда, расстались?

– Правда. Но это было обоюдным решением, так что ты к этому не причастна. Ты же беспокоишься о том, что к нашему расставанию сподвиг тот разговор, к которому нас подтолкнула ты?

Гарри повернул ко мне голову с затаившейся в уголках губ улыбкой.

– Какой ты проницательный, - усмехнулась я.
– Да, я беспокоюсь. Значит, ты считаешь, мне не о чем беспокоиться?

– Правильно. Джинни сама предложила нам расстаться.

Ну и ну… А сама мне говорила, что любит Гарри без памяти. Хотя… с того разговора прошло достаточно времени, мало ли какие перемены произошли в душе Джинни.

– А ты? Как ты к этому отнесся? Прости, если я лезу не в свои дела…

– Ничего ты не лезешь, - возразил Гарри как-то чересчур пылко.
– Ты можешь спрашивать, что угодно…

– Даже так? Ну тогда готовься!

Мы пересекли холл и подошли к лестнице, но остановились.

– Мне Джинни нравится, но не более того, - сказал Гарри.
– Я думаю, это было всего лишь увлечение. А Джинни цеплялась за него просто по привычке с первого дня нашего знакомства.

– Так что у вас мир и согласие, - заключила я.

– Мир и согласие, - кивнул он.

Это хорошо, это успокаивает. Если бы было по-другому, мне бы, наверное, пришлось мирить их. А мирить двух людей дело зачастую неблагодарное.

Из Большого зала вышли Гермиона и Рон, увидев нас, направились к нам.

– Ну что, все обсудили?

– Все, Рон, все. Ты тоже хочешь о чем-то поговорить?

– Не мешало бы, - буркнул рыжий парень, - а то мы как всегда узнаем обо всем последними.

– Не преувеличивай, - сказала Гермиона, внимательно глядя на Гарри.
– И вообще, не будем об этом. Рождество все-таки. Настроение должно быть соответствующим.

– Точно, - поддакнула я задумчиво. Проводила глазами беззаботно щебечущих о чем-то между собой Лаванду и Парвати.

Гермиона тоже, наконец оторвав взгляд от Гарри, посмотрела на подруг.

– Между прочим, вы не в курсе, о каком бале говорила Лаванда?

– Ты нас спрашиваешь?
– округлил глаза Рон.
– Я лично в первый раз слышу…