Victory значит победа
Шрифт:
Мама тоже обратила ко мне чуть обеспокоенное лицо.
– Вам моя дочка не помешала?
– Н-нет, что вы… - Что я еще могла сказать? Опустила руки, но уставилась в пол.
– Пойдем-ка, Дейзи.
– Она подхватила девочку на руки.
– Одежда на полке. Если что, я рядом.
Они вышли. Выждав минуту, я принялась снимать с себя промокшую одежду, попутно отмечая повреждения на теле. Кроме разбитого носа, у меня побаливало колено и плечо. А также на лице и руках имелись мелкие ссадины. Вздохнув, я потрогала синяк на
Мама вернулась через пять минут, а я до сих пор сидела на краю ванны, бессмысленно взирая на противоположную стену, облицованную светло-голубым кафелем. За это время я успела надеть только чужие, однако почти новые джинсы и темную футболку с короткими рукавами. Впрочем, надевать-то было больше нечего. Интересно, чьи это вещи, Петуньи или Лили? Или, может, самой мамы?
– Как ваш нос? Кровь не идет?
– спросила она, подойдя, отчего кожа покрылась целой россыпью мурашек.
Я покачала головой, по известной причине избегая смотреть на нее.
– Ничего не болит?
Снова безмолвный ответ.
– Как вас зовут, можно узнать?
Прикрыла глаза, прежде чем заговорить.
– Вик… Виктория… - запнувшись, буквально прохрипела я, стиснув в руках волшебную палочку, вытащенную из кармана мантии. Куда же деть мантию-невидимку и карту Мародеров понятия не имела, поэтому, поколебавшись, сунула под футболку, которая теперь немного топорщилась на животе.
– Очень приятно. А я Элизабет. Моего мужа зовут Кристиан, вы, наверное, слышали. Может, пройдем в гостиную? Или лучше на кухню, напою вас горячим чаем.
Я напряженно выпрямилась, неловко дернув плечом. Поморщилась. Все-таки там, наверное, не просто синяк, а что-то вроде легкого растяжения…
– А говорите, ничего не болит, - сказала мама, от глаз которой не укрылась моя гримаса.
– Там всего лишь синяк.
– Всего лишь? Давайте я посмотрю.
Она решительно отодвинула рукав футболки с плеча и коснулась кожи теплыми пальцами. Надавила сильнее.
– Так больно?
– Не очень…
– А так?
Я ойкнула, совсем как недавно маленькая Дейзи.
– Ага… - Она немного помолчала.
– Я думаю, у вас легкая форма растяжения. Внешне ничего не заметно, поэтому…
Мама внезапно осеклась, будто что-то в собственных словах ей показалось странным. Я осторожно скосила на нее взгляд. Она смотрела на меня, вернее, на плечо, но в то же время куда-то мимо.
– Не понимаю… Откуда это у вас… - Она подняла голову.
– Наверное, просто показалось. Как, вы говорите, вас зовут?
Тревога с удвоенной силой кольнула меня.
– Правда, идемте в гостиную… - пробормотала я. Не нужно было так надолго уходить от Сириуса и ребят. А если…
– Подождите! Я хочу убедиться, что глаза меня не обманывают.
Из-за чего мама вдруг взволновалась? Что такого необычного она могла увидеть?
Она встала напротив, и я машинально отметила,
– Покажите, пожалуйста, плечо еще раз, - попросила она.
Я медлила, недоумевая над этим, но все же сдвинула рукав.
– Они у вас с самого рождения? Эти родинки?
– уточнила она, как странно выдохнув.
– Да… А что?
И лишь затем до меня со всей ясностью дошло, что я невольно выдала себя. В родинках на моем плече, собственно, не было ничего особенного, но ужас крылся в том, что такие же родинки имелись на плече и маленькой Дейзи, небольшие, немного напоминавшие некое созвездие.
– Кто вы?
– прямо спросила мама.
– Я не понимаю, о чем вы, - пробормотала я в смятении, не зная, как избежать опасной темы. Придерживая карту и мантию-невидимку под футболкой, я устремилась из ванной. Мамочка, прости меня, но так нужно…
В гостиной, куда я почти вбежала, на первый взгляд все осталось как прежде. Но, переведя дыхание, увидела, что не хватает доброй половины народа. Паркинсон, Гермиона и Рон были на тех же местах, что и раньше, а вот куда-то делись оба Сириуса, Гарри, Джеймс и мой папа.
– А где… остальные?
– Они на улице, - ответил Рон, не отходящий от Гермионы.
– Сказали, что на всякий случай установят вокруг дома защитные чары.
– Это еще зачем?
– спросила мама, войдя вслед за мной в гостиную.
– На всякий случай, - повторил он, - от разных там нехороших людей.
– То есть вы прибыли в таком виде от этих самых нехороших людей?
Сей вопрос на этот раз остался без ответа.
Я остро ощущала, как она смотрит на меня, и сердце начинало биться сильнее. Что подумала мама, увидев знакомые родинки на моем плече? Могла ли она вообразить, что я похожа на ее дочь?
– Знаете, - произнесла она тихо, чтобы услышала я одна, - у меня возникла фантастическая мысль, что вы неспроста появились здесь. А еще… что вы - копия моей дочери, только повзрослевшая на много лет. Вы ее видели. Дейзи. Не правда ли, как вы похожи?
– Я… я не знаю… не приглядывалась… - Язык ворочался с трудом, словно частично онемев.
– Я бы сказала, что вы - это она, но это ведь невозможно.
На этот раз язык не подчинился мне вовсе. Я стояла, чувствуя себя полностью опустошенной.
– Невозможно?
– повторила мама, спрашивая не то меня, не то себя саму. Голос ее звучал неуверенно, даже растерянно, когда я не сделала ни единой попытки как-то опровергнуть ее слова.
Тишина, вязкая подобно сиропу, лезла, забивалась мне в уши.
– Дейзи?..
========== Часть 3. Глава 67. Ночные откровения ==========
– Дейзи?..
С гулко стучащим сердцем я обернулась. Наверное… Наверное - что? Готовая признаться?
Мамины губы внезапно тронула неуверенная улыбка.