Вид сверху
Шрифт:
— Не надо, — «на автомате» вырвалось у Майи. Пугала ее, конечно же, не пресловутая яма — что она, ям не видела? А вот перспектива ссылки… Митяй как-то обронил мимоходом, что узилище московского мини-сити — сущий курорт по сравнению с типичным жилищем добропорядочного ньюпа во Владивостоке. А уж про Барнаул шепотом рассказывали такие вещи, что кровь в жилах стыла.
Игнату как их главарю, ясное дело, Барнаула не избежать. Двоих московских ньюпов в один региональный мини-сити не сошлют — таковы правила — поэтому Митяю светит Владивосток. Тогда Арнольду, наверное, Саппоро — как говорят, то еще местечко. Ну а ей, Майе, скорее всего предстоит бедовать
— Насколько я помню, в прошлом году ты легально работала в полисе? — задал вдруг совершенно нежданный вопрос бургомистр.
— Да, — почти машинально кивнула она. — Медсестрой в Институте Человека.
— И была досрочно отозвана мной в мини-сити из-за некоего прискорбного инцидента…
— Совершенно верно, — подтвердила Майя. — После того, как в больнице пропал какой-то редкий препарат, весь штат ньюпов в Институте заменили. Но я тогда была совершенно ни при чем, правда! — подняла она честные карие глаза на собеседника.
— Я знаю, — ровным тоном проговорил тот. — Зато теперь будешь при чем. Если, конечно, мы договоримся.
— Что, простите? — не поняла девушка.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в Институт, — слегка подавшись вперед, проговорил Бенедикт. — Нужно помочь нашим тамошним девочкам в одном нетривиальном деле. Справишься — останешься в Москве, и мы навсегда забудем о том, чем ты жила последние семь месяцев…
«Восемь с половиной», — чуть было не поправила бургомистра Майя, но вовремя прикусила язычок. Сердце у нее в груди стучало, как у воробья. Неужели, шанс?
— …а не справишься, — продолжил между тем вещать Бенедикт, — отправишься, как и положено, в Иркутск, собирать кедровые орехи — или чем там у нас славится байкальский мини-сити?.. Ну а если вдруг, паче чаяния, попытаешься меня обмануть…
— Нет! — совершенно искренне в голос выкрикнула она. — Не попытаюсь!
— Я тоже на это надеюсь, — склонил голову ее собеседник. — Но на всякий случай учти: в полисе тебе от меня не скрыться. Мне известно не только о Вернадского 15, но и о Металлургов 11, и о Мичуринском 5…
По первому адресу располагалась явка, на которой полиция накануне и взяла тепленькой Майю. Квартиру на улице Металлургов, фиктивно оформленную на какого-то левого верзилу, Игнат превратил в сущий дворцовый комплекс — с висячими садами, фонтанами, бассейнами, беседками и роскошными усадьбами, где, когда приходило время залечь на дно, их дружная команда отдыхала от трудов неправедных. Поддерживала все это великолепие в порядке нелюбопытная, но жадная до денег домработница-верзила. В планах их главаря было завести постоянную прислугу из числа ньюпов — Игнат грезил о поварах, садовниках, горничных, дворецких, чуть ли не о шутах — но организовать это он так и не успел…
Что касается третьего адреса, то Майе он вовсе ни о чем не говорил.
— Вся изъятая у вас недвижимость опечатана и вскоре будет передана мини-сити, она послужит общему благу, — заявил тем временем Бенедикт. — Преступники-верзилы, с которыми вы имели дело, арестованы полицией. Банковские счета, которые использовала ваша шайка, закрыты — даже тот, в Сбербанке, о котором ты умолчала на допросе…
— Я не намерена прятаться, — мотнула головой Майя. Это была чистая правда. Что до того несчастного счета — должна же она была попытаться оставить себе хоть что-то на старость! Не вышло — так не вышло…
— Очень на это надеюсь, — бросил бургомистр. — Но учти, задание тебе предстоит не из легких.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — кивнула она. — Что я должна сделать?
14
Потолок был безукоризненно, идеально белый, глазам даже смотреть на него было больно — наверное, это был чемпион мира по белизне среди потолков. Приложив усилие, Юрка проследил взглядом до линии, где он смыкался со стеной — та тоже была белой, но приютила поперек себя какую-то длинную тень, тем самым утратив первозданное совершенство. Еще ниже начиналось одеяло — уже не белое, а скорее светло-бежевое. Лежало оно неровно — географию ее холмов и изгибов можно было изучать долго, чем юноша и был занят какое-то время — какое именно, сказать он бы затруднился. Затем, наскучив, наконец, этим зрелищем, Юрка скосил глаза вправо: там поверх уже знакомого ему одеяла лежала верх ладонью рука с полусогнутыми пальцами. Его собственная. Кажется. На предплечье красовался кусок розового пластыря, из-под которого куда-то вверх и назад уходила тонкая изогнутая трубочка. Понять, куда она ведет, показалось Юрке настолько важным, что он даже немного повернул набок голову: выяснилось, что трубочка была подсоединена к подвешенной на металлическом штативе прозрачной емкости, наполовину заполненной мутной желтоватой жидкостью. Подивившись этой мудреной конструкции, юноша решил перевести взгляд влево, где, как он был почему-то уверен, непременно следовало располагаться окну. Он уже начал поворачивать голову, но мысль о необходимости этого действия внезапно поблекла, растворяясь в каком-то вязком тумане, потолок, мгновение назад вновь оказавшийся в поле зрения, куда-то исчез, и Юрка забылся.
Когда он снова открыл глаза, обстановка вокруг несколько изменилась. Свет теперь был не таким ярким — приглушенным и как будто бы искусственным, даже уже знакомый юноше потолок не казался в нем таким уж безупречным. Но главное — сейчас в помещении Юрка явно был не один — едва заметная игра теней, дрожание воздуха, негромкий шорох — буквально все свидетельствовало о чужом присутствии. Юрка повернул голову на звук — на этот раз движение далось ему без особого труда — и увидел рядом с собой молодую женщину в напоминающем пижаму костюме цвета морской волны и такой же шапочке на голове.
— О, проснулся! — сказала она с лучезарной улыбкой.
— Кто вы? — выговорил юноша. Вопреки опасениям, язык ему подчинялся, но, как видно из-за сухости во рту — до этого момента Юрка ее не замечал, а теперь вот почувствовал — слова звучали со странным присвистом.
— Надя, — представилась женщина. — Дежурная сестра.
— Дежурная сестра… — повторил юноша. — Я в больнице?
— Да, в стационаре Института Человека.
— Института? Мне сделали операцию?! — осенило Юрку.
— Нет, — покачала головой сестра. — У вас был приступ, вас привезли на «скорой». Сейчас непосредственной опасности уже нет.
— Но операцию не делали? — разочарованно переспросил юноша.
— Нет, операцию не делали, — развела она руками.
— А откуда меня привезли? — спросил он тогда, и в памяти тут же возникла картина: зеленый парк с подвесными дорожками для ньюпов и лицо Виты, уплывающее в никуда. — И кто вызвал «скорую»?
— Не знаю, — пожала плечами сестра. — В регистрационной книге это должно быть. Хотите, потом посмотрю?
— Не надо, — не столько мотнул он головой, сколько показал глазами. — Какая разница на самом деле?