Вихрь мистических связей
Шрифт:
Вторая история. Каждая векторная пара, если она удалась, стремится к замыканию. Мы с Панфилычем по ночам принимали коровьи роды, а днем на окрестных холмах собирали шампиньоны, которые вечером жарили. Всё было хорошо и гармонично, на остальных, питавшихся в казенной столовке и сортировавших грязную картошку, мы посматривали свысока. Однако был среди остальных один браконьер, он жил ещё интереснее нас, ибо ловил в колхозной реке рыбу и ставил силки на пушного зверя. Главное же было в том, что неукротимого Панфилыча он укрощал легко, картавым своим голоском постоянно делал ему замечания, всячески его третировал. Самое же удивительное было в том, что Панфилыч, всегда имевший в запасе пару слов, браконьеру никогда не возражал,
Третья история. На одной из самых ранних астрологических тусовок я познакомился с очаровательной Обезьяной. Она действительно была хороша, и я ей понравился - уж и не знаю, что она во мне нашла. Я же, по своему обыкновению, не мог пропустить ни одного Крысу. Был там большой Крыса хирург-реаниматор, был ещё Крыса - горбатый, были и другие Крысы, которые выбегали из-за углов, вгрызались в мои копыта, тянули мои силы, рвали жилы. В какой-то момент я оказался на грани векторного истощения. Но тут пришло прозрение, а с ним - спасение. Я взял Обезьяну за руку и стал водить её всюду с собой. Более мощного средства борьбы с Крысами человечество ещё не придумало. Столь грозные мои хозяева были мне теперь нипочем. Они полностью переключались на мою спасительницу: робели, краснели, заискивали, а главное - полностью теряли интерес ко мне. Смотреть со стороны на это было удивительно. Я убедился, что моя теория оказалась соответствующей реальной жизни. Таким образом я обнаружил третью по значимости для моего знака векторную пару.
Звери и люди
Я затрудняюсь определить сколько же времени ушло на открытие всего векторного кольца. Но открытие его шло медленно и мучительно. Его невозможно было открыть раньше, чем удалось разобраться в самих знаках.
Чтение самопальных книг по восточному гороскопу не давало почти ничего, поскольку на одну удачную формулировку приходился десяток бездарных, а то и лживых. Серьезной литературы по восточным гороскопам тогда не было вовсе. Гораздо больше информации можно было извлечь из самих названий знаков. Разумеется, речь не о словах, а о существах, названных этими словами.
Что, собственно, имели в виду монголы (китайцы, малайцы, нанайцы), когда называли людей, родившихся в год Собаки, - Собаками? А имели в виду они именно то, что эти люди ведут себя, как собаки: могут облаять ни за что, ни про что, могут и куснуть, вечно мрачны и сутулы, однако если кого полюбят, то служить будут преданно и верно. То же самое с другими зверушками и людишками. Всем годам мы нашли по зверю, один лишь год остался без зверя - тот, что находился между годом Кота и годом Змеи. Монголы решили не мудрствовать и придумали для этого года нечто среднее между Котом и Змеей - конечно же Дракона. Живи монголы в Австралии, может быть, им и не пришлось выдумывать Дракона, и был бы у нас двенадцатым знаком Кенгуру.
Зоологическая аналогия, вдохновлявшая монголов, вдохновила и нас, мы всюду искали сходство между зверями и людьми. Это оказалось не так уж и сложно. Коты смотрели на мир широко открытыми глазами, Тигры щурили глаза и скалили зубы, Лошади раздували ноздри, Змеи никак не могли разобраться со своей терморегуляцией, Обезьяны любили теплые страны, Быки везде лезли напролом, Козы были робки, но бодливы и т.д.
Логично было перенести зоологические аналогии не только на психотип знака, но и на межзнаковые отношения. Причем именно векторные отношения должны потрясать своей аномальностью. К примеру, пара Лошадь - Крыса. Все знают, что лошади смертельно боятся крыс. В чистом поле лошади никто не страшен, а вот в стойле, где она стеснена в движениях и ничего не видит у себя под копытами, она весьма уязвима. Тут-то и появляются вездесущие крысы, которые грызут лошадиные копыта, что повергает лошадей в паническое состояние.
Про взаимоотношения кабанов и лошадей ничего особенного неизвестно, однако очевидно, что кабан, не умеющий прыгать, совершенно не опасен для лошади. (Это притом, что этот опаснейший зверь без страха вступает в бой с волком и даже с тигром.) Лошадь же своим страшным ударом заднего копыта может завалить кабана. Впрочем, лесной брат лошади - лось, по рассказам очевидцев, с удовольствием отгоняет кабанов от лесных кормушек.
Гораздо интереснее было проследить цепочку от Козы до Петуха. Если представить себе вместо домашней козы дикую антилопу, то можно вспомнить немало случаев, когда полосатый хищник тигр обеспечивал себе завтрак, обед или ужин без всяких агрессивных действий, а всего лишь подав голос, от которого у бедной антилопы подкашивались ноги. Эта пара - Тигр и Коза выглядит естественно.
Далее идут сплошные парадоксы. Казалось бы, тиграм бояться быков (буйволов, бизонов) нет никакого резона. Однако вспомним "Маугли" Р.Киплинга - там именно буйволы разделываются с тигром. В жизни буйволы также реагируют на тигров: они их не боятся, а даже нападают. Копыта, рога, коллективизм и бешеный напор - это то, что способно свалить даже самого страшного зверя.
Следующая пара кажется ещё более странной - это Бык-Собака. Бык не боится никого - ни тигров, ни тореадоров, ни пьяных скотников, ни трезвых ковбоев. Однако есть существо, способное запугать этот танк на копытах. Речь, разумеется, о собаке (волке). Во-первых, собака не менее коллективное животное, чем бык, во-вторых, она гораздо более смелая, прямо до отчаяния, в-третьих, собаке удобно хватать быка за промежность, то есть быка легче брать снизу, чем сверху.
Из моего личного скотно-пастушеского опыта могу сказать, что хозяйки очень жаловались на пастухов, гонявших коров собаками. Мол, коровы пугаются, нервничают, плохо кушают травку, плохо доятся. И это коровы, которых слишком впечатлительными тварями никак не назовешь.
Оставалось последнее звено: Собака - Петух. Собака и волк смотрят на землю, ищут след, запахи. То, что у них над головой, их мало интересует. Птицы (коршуны, беркуты и т.п.) тоже смотрят на землю, но у них стратегическое превосходство в высоте. А тот, кто контролирует высоту, контролирует ход будущего сражения. Сражения птиц с волками (или собаками), как правило, происходят моментально, смелость в них не нужна, один лишь расчет, причем рассчитывает тот, кто сверху. Если глаза у пса и остаются целы, то их заливает кровь...
Так в живой организм ещё не родившегося векторного кольца вплелась мощнейшая нить аналогий, нить людей, похожих на зверей, и зверей, похожих на людей.
Власть Коз над Змеями также имела вполне четкую зоологическую аналогию: известно, что именно коз пускают в самые змеиные места. Яд змеиный не берет коз. Что-то там ещё говорится про козьи шкуры, про круг из чего-то козьего, через который не переползают змеи, и т.д.
Тут же из зоопсихологии вспоминается информация о паническом ужасе обезьян перед змеями, какая-то фраза про могучих шимпанзе, убегающих от безопасного ужа, который вообще не змея, а безногая ящерица. Это уже новая пара, дающая очень длинный векторный ряд: КАБАН - ЛОШАДЬ - КРЫСА - ОБЕЗЬЯНА - ЗМЕЯ - КОЗА - ТИГР - БЫК - СОБАКА - ПЕТУХ.
Оставалось поставить в этот ряд всего два знака. Но прежде чем кольцо замкнется, обратимся к архиву.
Листая архив
Хотелось бы ещё раз напомнить хронологию событий. Весь 1985 год я разрывался между романом "Город" и хроникой?????? гороскопа. В конце 1985 года я устроил домашнюю презентацию отрывков из романа, был чрезвычайно оценен друзьями и... тут же закопал этот роман раз и навсегда. Гороскоп победил, и уже в 1986 году вышли два первых альманаха, а в начале 1987 года вышел третий альманах - двухтомник, посвященный Коту.