Вихрь
Шрифт:
Катастрофа, случившаяся с Ксинг-Ню в Туркестане. Маленький Рог. Изандхлаана. Магерсфонтейн. Суомуссалми. Дьен Бьен Фу. Сарагосса. И так далее, я так далее...
Наверное, имя флагманского корабля тоже сыграло свою роль. Лангсдорфф смутно помнил, что много, много веков назад существовал морской корабль, который его создатели окрестили "Отпор". И что корабль такого класса назывался боевым крейсером. Правда, больше Лангсдорффу ничего о том корабле известно не было.
Он не знал, что тезка "Отпора" – и еще один боевой корабль – спокойно заплыли в нейтральные воды, уверенные
Японским бомбардировщикам потребовалось меньше часа на то, чтобы потопить оба боевых корабля.
Лангсдорфф осмотрел экран. Мощные имперские сенсоры засекли объединенный флот суздалей и богази. Адмирал презрительно фыркнул. Эти существа ничего не могут сделать, как следует. Если бы он собрался атаковать чужую звездную систему, то собрал бы побольше боевых кораблей – даже если бы для этого пришлось реквизировать грузовые и транспортные суда.
Две эскадрильи крейсеров нанесли прямой удар по имперским кораблям – приманке, которую оставил адмирал. Всего несколько минут спустя два других соединения суздалей и богази – они сосредоточились вокруг тактических кораблей и тяжелых крейсеров – атаковали имперские силы сверху и снизу одновременно. Челюсти щелкунчика сомкнулись.
Имперские крейсеры повели ответный огонь – но силы оказались неравными.
Тогда адмирал Лангсдорфф бросил в сражение линейные корабли, чтобы рассечь левый фланг противника. Точно так же попытались нанести удар турки в морском сражении при Лепанто. Однако, в отличие от турок, Лангсдорфф не оставил никаких сил в резерве.
Командиры флота суздалей и богази, как и Лангсдорфф, считали, что план сражения должен быть максимально простым. Их тактика опиралась на классическую картинку: маленькую рыбешку заглатывает другая, побольше, а ту хватает акула, которую, в конечном счете, проглатывает кит.
Потому что вне сомкнувшихся на приманке челюстей находились истинные силы суздалей и богази. Их адмиралы дождались, пока весь флот Лангсдорффа вступит в бой. После чего они сомкнули вторые челюсти на куда более привлекательной добыче: на сей раз им попался весь ударный флот Империи.
Лангсдорфф был мертв прежде, чем успел послать призыв о помощи – помощи, которой не существовало.
Для Империи битва оказалась настоящей катастрофой.
Флот суздалей и богази потерял пять крейсеров, четырнадцать истребителей и ряд вспомогательных кораблей. От всего имперского флота остался лишь один линейный корабль, три крейсера и несколько вспомогательных суденышек.
Суздали и богази с триумфом возвращались на Джохи. Их победу, однако, никто не будет изучать в военных академиях – даже на Алтае.
Почему-то бойни никогда особенно не интересуют солдат.
Поражение Лангсдорффа создало предпосылки для широкомасштабного вторжения – к Первая гвардейская дивизия устремилась к враждебному миру.
Глава 40
Здание посольства содрогалось под мощными порывами ветра, налетевшего с гор. Даже здесь, в конференц-зале, расположенном в подвале. Стэн слышал раскаты грома.
Его била дрожь, но не от холода и промозглой погоды, а от слов, произнесенных необычным существом, парившим в метре от пола.
– ...К сожалению, должен сказать, что я не ошибся. Чтобы убедиться в собственной правоте, я, невероятно рискуя, отправился к доктору Рикор. Меня не покидала надежда, что я не прав. И что наш мудрый друг сможет вернуть меня к реальности.
Сэр Эку взмахнул хвостом, подлетел к Стэну и коснулся его руки щупальцем.
– Однако я не ошибся. Вечный Император сошел с ума – в результате чего нас ждут ужасные несчастья.
Стэн ничего не сказал. Во второй раз в жизни он почувствовал, что осиротел. Он работал и сражался для Императора с тех самых пор, как повзрослел и после того, как погибла вся его семья.
– Не могу в это поверить, – сказал Махони, который уже довольно давно начал подозревать, как на самом деле обстоят дела, тем не менее, не мог смириться с жестокой правдой.
– Мне очень жаль, мой старый друг, – проговорил сэр Эку. – Но вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, что я прав. Однако... я должен сказать вам обоим еще кое-что.
Он спустился поближе к полу и поискал что-то в открытом чемоданчике. Через мгновение в руках у Махони оказалась микрофиша.
– Это данные, собранные агентами. Видите ли, когда я убедился в безумии Императора, мне стало интересно, кто же является его советчиком сейчас. С кем он общается? И кто выполняет его приказы?
Махони посмотрел на микрофишу.
– И что же вы узнали?
– Пойндекс, – ровным голосом ответил Эку.
Стэн присвистнул – еще один, и весьма неожиданный, удар.
– Он же предатель, – запротестовал Махони. – Сначала предал Императора, чтобы стать членом Тайного Совета, а потом – их всех, чтобы спасти свою шкуру!
– Именно. А теперь Пойндекс занят тем, что пытается воплотить в жизнь идею Императора о превращении имперских провинций в доминионы. Мои агенты сообщили мне, что вы отказались от этой работы. По моральным соображениям.
Махони в отчаянье откинулся на спинку стула.
– Неужели такое возможно? После стольких лет?
Но манаби еще не покончил с плохими новостями. Теперь настала очередь Стэна. Ему сэр Эку вручил две папки в картонных обложках. Одна была голубой, другая красной. Стэн послушно прочитал надписи на обеих.
– Ваше личное дело, – объяснил сэр Эку. – Прошу прощения, что вмешиваюсь...
Стэн пожал плечами. Разве теперь это имело значение?
– Первая папка – голубая: официальные данные, предназначенное для публики перечисление ваших заслуг перед Империей. Если прочитать эту папку внимательно, можно заметить определенные пробелы, пропуски, которые очень искусно закамуфлированы.
Стэн и Махони знали, что эти так называемые пропуски были секретными миссиями, выполненными Стэном на службе Императора.