VII/2039. Таинственный мир «Санатас»
Шрифт:
– Так, что это за место? – настороженно спросила Анна. – Здесь обитают призраки?
– Мы до конца не можем объяснить природу этих…, – Федор снова запнулся, – людей. Несколько лет назад нам поступила информация про этот остров. Информацию передали жители того городка, где сегодня приземлился наш самолет. По их словам, этот остров уже долгое время необитаем. Когда образовывался городок, здесь уже царила разруха и небытие. Здесь нет даже животных. И круглый год правит осень. Никто не знает сколько лет уже пытается упасть листва с того дуба. Но никогда его ветви не были пусты, равно как не были и зелены. Местные жители знали, о существовании на острове заброшенных хижин. Но до недавних событий никто не обращал на них особого внимания.
– Что же случилось?
– Несколько лет назад в городе пропал мальчик. Дети там и раньше время от времени бесследно исчезали. Но это был не просто мальчик, а сын мэра города. А значит, на его поиски были брошены все службы городка. Мальчика искали везде: и в городе, и за его пределами. Следы его привели сюда. Позже уже стало известно, что среди школьников в городке ходила легенда о таинственных жителях этого острова. Посетить остров среди них считалось достижением, заслуживающим уважения, а провести здесь ночь, значило прославиться немыслимым мужеством. Дети, – Федор вздохнул, задумавшись о чем-то, но вскоре продолжил свой рассказ. – Мальчишка тот, как я уже сказал, был сын мэра, и, как следствие, хотел быть лидером среди своих сверстников. Кажется, он поспорил с кем-то о том, что проведет здесь ночь. Собственно, за этим он сюда и прибыл. Здесь обыскали все, но нашли только лодку, на которой он приплыл. Мэр, конечно же, не желал останавливаться. Он понимал, что имеющихся у него средств недостаточно, и стал привлекать службы и поисковые организации более крупных масштабов. От них, собственно, информация и попала нам. Когда мы прибыли, то первым делом пообщались с детьми, которые знали о затее пропавшего мальчика. То же делали и другие службы, но они отметали от себя информацию о призраках и колдунах, так как считали все это лишь плодом воспаленного детского воображения. В отличие от них мы последовали детскому совету и заглянули в оставшееся на окнах стекло. То, что мы увидели, потрясло нас. В этом окне вы видели семью, работающую в поле, не так ли? – мы кивнули. – Загляните вон в то окно.
Он указал на окошко у другой стены совсем рядом с соломенной лежанкой, которую, видимо, собрал мальчик, чтобы переждать ночь. Окна с той стороны выходили на обрывистый берег и могучий дуб, стоявший на нем.
– В которое из них смотреть?
– В любое. Они все открывают вид на одну сторону дома.
Я подошел к одному из центральных окон. Анна оказалась у окна по правую руку от меня. Еще не успев взглянуть через стекло на улицу, я услышал сдавленный возглас ужаса, вырвавшийся из уст Анны. Через секунду она отвернулась от окна и села прямо на пол, прислонившись спиной к обшарпанной стене. Ее лицо было бледнее побелки, которая когда-то была на этих стенах.
Не без трепета я заглянул в окно. Мне трудно описать то, что я увидел через маленький осколок стекла, застрявший в оконной раме. Раскидистый дуб стоял всего лишь в нескольких метрах от этой стороны дома. Дерево было старым, но еще очень мощным. Его нижние прочные ветви находились сравнительно невысоко от земли. Но это я видел и без стекла. Стекло же показало мне, что на ветвях дуба под легким дуновением ветра болтаются привязанные за ноги тела детей. Не одного ребенка, а многих. Даже не считая, я мог сказать, что их более двадцати. Там были мальчики и девочки. Одежда на них разительно отличалась от одежды крестьян, работавших в поле. На двух или трех из них я видел вполне современные наряды. Все дети висели вверх ногами, словно туши забитого скота. Их лица были измазаны засохшей кровью, бившей когда-то бурными потоками из перерезанных шей. Под самыми свежими из них стоял большой металлический чан, тоже испачканный высохшей кровью.
– Третий на левой ветке – тот самый мальчик, которого все искали, – равнодушно, словно говорил о погоде, заметил Федор. – Его опознала мать. Правда, после этого она сошла с ума. Да и мэр оставил свой пост. Они оба уехали отсюда несколько месяцев назад.
– Как это возможно? – Анне пришлось хорошенько прокашляться прежде, чем голос начал ее слушаться.
– Это реальный мир? – спросил я, все еще не в силах оторвать взгляд от увиденного на дереве. – Почему мы видим его только через стекло? Его через любое стекло увидеть можно?
Я поднял валяющийся на полу осколок и посмотрел сквозь него в окно, но увидел лишь пустой берег и одинокое дерево.
– Судя по трупам детей, мир тот вполне реален, – ответил Федор. – Но ни одним из привычных нам способов мы не можем ни увидеть, ни хотя бы зафиксировать его существование. Кроме как через эти стекла. Причем, стекло должно быть обязательно в оконной раме. Вытащенное из оконной рамы стекло теряет эту способность. Это просто стекло. Равно как попытка установить обратно новое стекло или старое, изъятое ранее оттуда, приводит лишь к потере картинки.
Я не сомневался, что все это было уже испробовано. Я покосился на окно, где видел ровный срез стекла, и вспомнил, как несколько недель назад Федор приносил нам для исследований похожий осколок. Кажется, тогда результаты его испытаний не дали Федору той информации, которую он рассчитывал получить.
Конец ознакомительного фрагмента.