Вик
Шрифт:
Боже мой.
Я должна была чувствовать себя плохо из-за ликования, охватившего меня тогда, но нет. Это было не так.
Вот что происходило, когда ты вмешивался в жизнь людей. Особенно с такого мужчины, как Саша.
Он встал и повернулся, направляясь ко мне. Он занял место рядом со мной, выпрямившись, но глядя на окаменевшую женщину, ерзающую на месте, смотрящую на дверь, как будто она могла попытаться сбежать.
Я бы хотела посмотреть, как она попробует.
—
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Ее голос был едва слышен.
Саша спросил Лаш:
— Знаешь, что обычно происходит с людьми, которые расплачиваются за бриллианты фальшивыми купюрами, как ты вчера? — Он сделал паузу на мгновение. — Узнаешь, если не соберешь свое дерьмо и не уберешься из моего клуба в ближайшие пять минут.
Выражение ее лица вытянулось, и на секунду мне стало ее почти жаль.
— Ты подставил меня.
Затем Саша встал, обошел стол и занял свое место.
— Да ну, играй в глупые игры, выигрывай глупые призы. — Он посмотрел на часы. — У тебя есть четыре минуты и двенадцать секунд. Я бы пошевелился. Ты тратишь это время и официально нарушаешь границы. Хочешь знать, что я делаю с нарушителями границ? — Он медленно оглядел ее. — Можешь остаться и выяснить.
Марта вскочила с дивана еще до того, как он закончил. Она двигалась быстро, ее каблуки цокали, когда она спешила уйти, и в тот момент, когда она вышла из комнаты, я повернулся лицом к своему брату. Он быстро набрал электронное письмо, прежде чем нажать «Отправить». Стул крутнулся, и он некоторое время наблюдал за мной, прежде чем спросить:
— Как долго она возилась с тобой?
У меня внутри все сжалось.
Откуда он узнал?
Он всегда все знал.
— Некоторое время.
— И ты не подумала мне сказать? — Он не казался расстроенным, но я хорошо знала своего брата, и легкого изменения в его тоне было достаточно, чтобы я поняла, что недоволен тем, что я этого не сделала.
— Это не старшая школа, Саш. Мне не нужно, чтобы ты защищал меня. — Затем добавила тише: — Я не хотела создавать проблемы.
— Ага, — сказал он, беря ручку и постукивая ею по столу, а затем невозмутимо спросил: — Ну и как, сработало?
Засранец.
Моя челюсть сжалась.
— Не так хорошо, как я надеялась.
Глубоко в горле он издал звук согласия.
— Послушай, — начал он небрежно. — У нашей семьи есть репутация, и независимо от того, кто мы сейчас, мы
Я поняла. И, может быть, это было отвратительно, но я не испытывала ненависти. Знание того, что у людей был этот страх, было своего рода утешением. Нас никогда не использовали в своих интересах. Люди бы дважды подумали, прежде чем иметь дело с нами, зная, что, если что-то пойдет не так, Саша возместит все, что потерял, и даже больше. Мы были опасностью, которую люди редко замечали, пока не становилось слишком поздно.
Быть Леоковым имело свои преимущества.
— В следующий раз, когда захочешь отшлепать сучку, найди меня. — Он мрачно пообещал. — Мы ударим их так сильно, что они увидят звезды, даже не используя наши кулаки. Ты меня услышала?
Он был серьезен?
То, как он выдержал мой взгляд, говорило мне, что это так.
Почему это взволновало меня? Что еще более важно, что, черт возьми, со мной не так?
— Да, — это все, что я могла сказать. — Я поняла тебя.
— Хорошо, — сказал он, повернувшись к своему компьютеру. — Закрой за собой дверь. Мне нужно поработать.
И я просто смотрела на него мгновение. Но когда я, наконец, встала на ноги и собралась уйти, у меня сложилось отчетливое впечатление, что я никогда по-настоящему не оценю, насколько опасен мой старший брат.
Глава 22
Вик
Мужчина, сидевший напротив меня, долго смотрел, постукивая острым пальцем по подлокотнику кресла, прежде чем открыть ящик стола, достать что-то квадратное, положить на стол и подтолкнуть ко мне.
Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что он все еще зол на меня за отказ от работы несколько ночей назад, но ничего не поделаешь. Моя сестра нуждалась во мне.
Итак, я был здесь, пытаясь загладить свою вину, потому что у этого парня были деньги, а мне нужно было их много.
Я взял фотографию, секунду изучал ее и понял, что узнал человека. Он был русский, старого закалки. Служил под командованием отца Коры в «Законе», фирме, которая во всем конкурировала с «Хаосом». Они были единственной причиной, по которой Братва отобрала у нас роли.
Братва не любила внимания, и, к сожалению, «Закон» жил этим.
Зажав фотографию между пальцами, я положил ее обратно на стол и стал ждать.
Мгновение спустя Роам сказал:
— Ты его знаешь?
— Не очень хорошо.
Роам слегка кивнул и прямо сказал:
— Он становится для меня проблемой.
Теперь это заставило меня задуматься.
Конечно, он имел в виду не то, что я думал. Потому что это был большой шаг вперед по сравнению с грабежами, запугиванием и вербовкой.