Викинг. Книга 4. Ход конем
Шрифт:
Глава 1
– Ваше Величество, срочное донесение из Варшавы от графа Таубе! – протянул мне письмо взволнованный Армфельт.
– Что-то случилось Густав? – заподозрил я неладное, беря в руки бумагу, – Говорите уже прямо!
– Король Польши Станислав Потоцкий умер две недели тому назад! –потея, доложил барон, знавший о моих дружеских отношениях со Станиславом и, наверняка, держа в уме мысль о том, что гонец, принесший плохую весть, имеет ненулевой шанс попасть под горячую руку монарха.
Собрав волю в кулак, я прочитал донесение до конца и сказал:
– Благодарю вас, барон. Обсудим ситуацию позже, поездку я отменять не буду. Спешить нам уже некуда!
Это был не просто второй нокдаун за небольшой срок, подумал я, смотря невидящим взглядом на противоположную стенку кареты, это был удар ниже пояса. Ведь из множества людей, окружающих меня, только Потемкина и Потоцкого я считал именно друзьями. Не старшим товарищем-наставником, как Екатерину, или младшим братом, как Доброго, а именно друзьями. И вот теперь одного из них нет. За это мне по любому кто-то ответит и теперь я точно знаю, чем займусь этим летом – Я БУДУ УБИВАТЬ!
***
Мне срочно требовалось обсудить новую геополитическую реальность с кабинетом министров, да и семью очень хотелось увидеть, поэтому на следующий день я отправился в Стокгольм, забрав с собой Вейсмана, Армфельта и командующего флотом.
– Николай Карлович, – спросил я ехавшего со мной в карете Вейсмана, – Как считаешь, есть связь между гостем из Рима и неожиданной кончиной Станислава Потоцкого, пусть земля ему будет пухом?
Вейсман ответил практически без раздумий, словно ждал этого вопроса:
– Сведений, конечно, маловато, но из донесения графа Таубе можно сделать вывод, что с большой долей вероятности короля отравили, это раз. Гость из Рима являлся представителем Верховной священной конгрегации римской и вселенской инквизиции, а значит карающей дланью Папы Климента Четырнадцатого, это два. Ну и в третьих. Хоть сейчас другие времена, произошедшее очень напоминает мне эпоху римских отравителей Борджиа. Я много читал об этом во время учебы в корпусе!
– Отличный анализ, – похвалил я заместителя начальника своей Службы безопасности, – я пришел к схожим выводам. К тому же католическая церковь с давних времен натравливала на Русь, то шведов, то Тевтонский орден, то Великое княжество Литовское, а после Речь Посполитую, пытаясь распространить свое влияние дальше на Восток. Возможно и сейчас имела место такая попытка, а Потоцкий послал их подальше!
– Иван Николаевич, вы полагаете, что в наш просвещенный век еще возможны религиозные войны и Святой Престол пытается организовать что-то похожее на крестовый поход против России? – удивленно спросил Вейсман.
– Что в этом мире возможно, а что нет, это одному богу известно. Но я точно знаю, что и во времена крестовых походов на Святую Землю, лишь мизерная доля их участников руководствовалась исключительно религиозными соображениями, а абсолютное большинство шло туда за славой, богатством и землями, – усмехнулся я, – почему бы Риму не попробовать еще раз и не организовать потенциально выгодное предприятие. Особенно на фоне смерти императрицы Екатерины и возможной междоусобицы в России!
– Насчет алчности крестоносцев с вами не поспоришь, разграбление ими Константинополя в 1204 году прямое тому подтверждение. Но в возможности организации нового крестового похода под предводительством Святого Престола я сомневаюсь. Сто лет религиозных войн не прошли для Европы даром и в восемнадцатом веке воевали уже только за территории! – возразил мой собеседник.
Хороший у меня помощник, в очередной раз мысленно похвалил я себя за правильный выбор. Грамотный, думать умеет и спорить не боится, да еще и отличным диверсантом стал.
– Совершенно верно. Как я и сказал, в крестовом походе каждый шел за своей мечтой. Поляки ведь притесняли православных на правобережье, пытаясь перевести всех в католическую веру. Собственно отсюда и растут ноги восстания гайдамаков и войны с Барской конфедерацией. Если представить, что австрийцы или поляки снова захватят правый берег Днепра, то они получат территорию и ресурсы, а Рим увеличение паствы и влияния, что для него после реформации и раскола очень важно. А как обозвать освободительный поход против еретиков-православных и какой для этого найти повод, это уже дело десятое! – резюмировал я и вдруг подумал, что никто не называет Святой Престол Ватиканом и здесь у меня небольшой пробел в знаниях.
– Николай Карлович, а что, там сейчас на Аппенинском полуострове происходит, кажется сохранились пережитки феодальной раздробленности, как у германцев? – решил я сразу прояснить этот вопрос.
– Совершенно верно, Иван Николаевич. Если идти с юга на север, – начал вспоминать Вейсман, – вначале будет королевство обеих Сицилий со столицей в Неаполе, потом в центре полуострова Папская область, далее герцогства Тоскана, Модена и Парма, а севернее, уже не на полуострове, Венецианская республика, республика Генуя, Ломбардия и Сардинское королевство, состоящее из Пьемонта и острова Сардиния!
Понятно, подумал я, у этих гаденышей, прикидывающихся святошами, еще сохранилась своя территория, которой они потом лишатся в ходе объединения Италии. Значит мне предстоит ускорить этот процесс и сделать его радикальным. Я уничтожу весь этот гадюшник под корень, так чтобы и следа не осталось, а территорию области растащат соседи и без моей помощи.
***
Десятого января 1773 года мы прибыли в Стокгольм, прикрытый легким снежным покрывалом, превращающим город в декорации для съемок сказочного фильма, и я сразу же собрал кабинет министров в узком составе. Начальник императорской канцелярии остался в Сконе на хозяйстве, а министра финансов и директора Счетной палаты приглашать не стал, потому как собирался решать вопросы войны и мира. Конечно война, как говорил кто-то умный, это деньги, деньги и еще раз деньги. Однако сейчас меня интересовал вопрос принципиальный, который нельзя оценивать с точки зрения бухгалтера.
Совещание я назначил не в тронном зале, а в своем рабочем кабинете, где имелась большая карта Европы и было удобно реально работать, сидя за большим столом, а не заниматься чинопочитанием, стоя с согнутыми спинами подле монарха, восседающего на троне.
– Барон Армфельт, просветите собравшихся о сложившейся в Европе военно-политической обстановке! – начал я совещание.
– Ваше Величество, господа, в середине декабря умер, вероятно не своей смертью, король Польши Станислав Потоцкий, а тремя месяцами ранее, как вы знаете, произошла насильственная смена власти в Российской империи, приведшая к расколу в государстве. При дворе турецкого султана ходят слухи о скорой войне с Россией, многие в Стамбуле мечтают о реванше и возвращении Крыма, а недавно туда прибыли три военных корабля, построенных на французских верфях. В Вене тоже не скрывают желания расширить свои владения на востоке, а в Гессене на французские деньги вербуются отряды наемников. В сложившейся обстановке война не просто возможна, она, по моему мнению, неизбежна! – доложил министр иностранных дел.