Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2
Шрифт:
Арамис едва сдерживался. Он гордо посмотрел на д’Артаньяна, принимая брошенный ему вызов.
– Вот как! Они друзья? – удивился король.
– Самые близкие, государь, и один отвечает за другого. Спросите у епископа ваннского, кем был укреплен Бель-Иль.
Фуке попятился еще дальше.
– Бель-Иль, – холодно подтвердил Арамис, – был укреплен бароном.
И он указал на Портоса, который вторично поклонился.
Людовик смотрел и глазам не верил.
– Да, – сказал д’Артаньян, – а теперь благоволите спросить у господина барона, кто помогал ему в его работах.
– Арамис, –
«Что все это значит, – подумал епископ, – и какая развязка будет у этой комедии?»
– Как! – воскликнул король. – Господин кардинал… я хотел сказать – епископ… называется Арамисом?
– Военное прозвище, – объяснил д’Артаньян.
– Дружеское, – поправил Арамис.
– Зачем скромничать? – вскричал д’Артаньян. – Под одеждой священника, государь, скрывается самый блестящий офицер, самый бесстрашный дворянин, самый ученый богослов вашего королевства.
Людовик поднял голову.
– И инженер! – добавил он, любуясь замечательным лицом Арамиса.
– Инженер по случаю, государь, – поклонился Арамис.
– Мой товарищ мушкетер, государь, – горячо сказал д’Артаньян, – советы которого сотни раз помогали министрам вашего отца… Словом, господин д’Эрбле вместе с господином дю Валлоном, мной и известным вашему величеству графом де Ла Фер… составляли квартет, о котором было много разговоров при покойном короле и во время несовершеннолетия вашего величества.
– И он укрепил Бель-Иль! – многозначительно повторил король.
Арамис выступил вперед.
– Чтобы послужить сыну, как я служил отцу, – закончил он.
Д’Артаньян не спускал с Арамиса глаз, когда тот произносил эти слова. Он уловил в них столько истинного почтения, столько горячей преданности, столько искренности, что он, д’Артаньян, вечный скептик, он, непогрешимый д’Артаньян, поверил.
«Таким тоном не лгут», – подумал он.
Людовик был тронут.
– В таком случае, – обратился он к Фуке, с тревогой ожидавшему конца этой сцены, – кардинальская шапка вам обеспечена. Даю вам слово, господин д’Эрбле, что, как только откроется вакансия, вы станете кардиналом. Поблагодарите господина Фуке.
Слова эти были услышаны Кольбером и больно ранили его сердце. Он поспешно вышел из зала.
– Теперь ваша очередь, господин дю Валлон, – повернулся к нему король, – просите… Я люблю награждать слуг моего отца.
– Государь… – начал Портос.
Продолжать он был не в состоянии.
– Государь! – воскликнул д’Артаньян. – Этот достойный дворянин подавлен величием вашей особы, несмотря на то что мужественно выносил огонь орудий тысячи неприятелей. Но я знаю, о чем он думает, и так как я больше привык смотреть на солнце, то я открою вам его мысли: ему ничего не нужно, он ничего не желает, кроме счастья созерцать ваше величество в течение четверти часа.
– Вы сегодня ужинаете со мной, – произнес король, с милостивой улыбкой поклонившись Портосу.
Портос побагровел от радости и гордости.
Король отпустил его, и д’Артаньян, поцеловав друга, отвел его в сторону.
– За столом садитесь
– Хорошо, мой друг.
– Арамис на меня дуется, не правда ли?
– Никогда в жизни Арамис не любил вас больше, чем сейчас. Подумайте только: я выхлопотал для него кардинальскую шапку!
– Это правда, – заметил Портос. – Кстати: король любит, когда за его столом много едят?
– Это ему льстит, – сказал д’Артаньян. – У него королевский аппетит.
– Я восхищен, – обрадовался Портос.
XVI. Объяснение
Арамис круто повернулся, подошел к Портосу, стоявшему за колонной, и пожал ему руку.
– Убежали из моей тюрьмы?
– Не браните его, – сказал д’Артаньян, – это я, дорогой Арамис, выпустил его на свободу.
– Друг мой! – произнес Арамис, глядя на Портоса. – Разве вы потеряли терпение?
Д’Артаньян пришел Портосу на выручку.
– Вы, духовные лица, – обратился он к Арамису, – большие политики. Мы же, военные, идем прямо к цели. Вот и все. Я навестил милейшего Безмо.
Арамис насторожился.
– Ах, вы напомнили мне, что у меня есть для вас письмо господина Безмо! – И Портос подал епископу знакомое нам письмо.
Арамис попросил позволения прочитать его и прочитал, не вызвав у д’Артаньяна ни малейшего беспокойства, так как содержание письма ему было известно. К тому же Арамис так хорошо владел собою, что, глядя на него, д’Артаньян не мог не восхищаться. Прочитав послание, Арамис положил его в карман с совершенно спокойным видом.
– Итак, дорогой капитан, вы сказали… – начал он.
– Я сказал, – продолжал мушкетер, – что сделал Безмо служебный визит.
– Служебный? – переспросил Арамис.
– Да, – отвечал д’Артаньян. – И понятно, мы разговаривали о вас и о наших друзьях. Должен заметить, что Безмо принял меня холодно. Я простился с ним. Когда я шел домой, меня остановил какой-то солдат и попросил (он, наверное, узнал меня, несмотря на мой штатский костюм): «Капитан, не сделаете ли вы мне одолжение прочитать адрес на этом письме». И я прочитал: «Господину дю Валлону, в Сен-Манде, у господина Фуке». «Вот как! – подумал я. – Портос не вернулся в Пьерфон или в Бель-Иль, как я предполагал, Портос живет в Сен-Манде у господина Фуке! Господина Фуке нет в Сен-Манде. Значит, Портос или один, или с Арамисом, навестим его». И я отправился к Портосу.
– Отлично! – рассеянно кивнул Арамис.
– Вы мне не рассказали этого, – укоризненно заметил Портос.
– Времени не было, друг мой.
– И вы увезли Портоса в Фонтенбло?
– К Планше.
– Планше живет в Фонтенбло? – удивился Арамис.
– Да, возле кладбища! – необдуманно выпалил Портос.
– Как, возле кладбища? – подозрительно спросил Арамис.
«Отлично, – подумал мушкетер, – воспользуемся замешательством, раз оно наступило».
– Да, возле кладбища, – подтвердил Портос. – Планше превосходный малый и варит отличное варенье, но окна его дома выходят на кладбище. Это действует угнетающе. Вот и сегодня утром…