Виконт де Бражелон или десять лет спустя
Шрифт:
— Ах, Портос! — воскликнул д'Артаньян, опуская руку, как побежденный, отдающий свою шпагу. — Ах, мой дорогой, да вы не только великий топограф, но и первоклассный диалектик.
— Не правда ли? — ответил Портос. — Это было отличное рассуждение.
И он надулся, как морской угорь, который сегодня утром выскользнул из рук д'Артаньяна.
— Ну, — продолжал мушкетер, — а другой господин, который ходит с Жетаром, тоже служит у Фуке?
— О, — презрительно ответил Портос, — это Жюпене или Жюпоне 14 , поэтишка.
14
Игра слов: juponet (франц.) — юбчонка.
— Я думал, что у господина Фуке достаточно поэтов в Париже: Скюдери, Лоре, Пелисон, Лафонтен. Сказать правду, Портос, этот поэт не делает вам чести.
— Эх, друг мой, нас спасает то, что он живет здесь не в качестве поэта.
— А в качестве кого?
— Наборщика. И вы сейчас кстати напомнили мне, что я должен сказать два слова этому грубияну.
— Говорите.
Портос знаком подозвал Жюпене, который, узнав д'Артаньяна, не хотел подходить. Это заставило Портоса повторить приглашение более энергично.
Жюпене приблизился.
— А! — заметил Портос. — Вы здесь со вчерашнего дня, а уже выкидываете свои штуки!
— Как так, господин барон? — дрожа, спросил Жюпене.
— Ваш станок скрипел всю ночь, мешая мне спать.
— Сударь… — робко возразил Жюпене.
— Вам еще ничего не поручали печатать: не следовало пускать станок.
Что вы печатали сегодня ночью?
— Маленькое стихотворение, сочиненное мною.
— Маленькое! Бросьте. Станок так скрипел, что его становилось жалко.
Чтобы это больше не повторялось! Слышите?
— Да, господин барон.
— Хорошо, на сей раз я вам прощаю. Идите.
Поэт ушел так же смиренно, как и явился на зов.
— Ну, теперь, когда мы задали головомойку этому чудаку, позавтракаем.
— Хорошо, — согласился мушкетер, — позавтракаем.
— Только, — прибавил Портос, — замечу вам, мой друг, что завтраку мы можем уделить всего два часа.
— Что делать! Постараемся хорошенько распорядиться этим временем. Но почему у вас только два часа?
— Потому что в час начинается прилив, а с приливом я отправляюсь в Ванн. Однако я завтра же вернусь, а потому останьтесь здесь, мой друг, и будьте как дома. У меня хороший повар, отличный погреб.
— Нет, — ответил д'Артаньян, — я придумал еще лучше… Вы отплываете в Ванн, чтобы повидать Арамиса?
— Да.
— Ну, так я, нарочно приехавший из Парижа, чтобы встретиться с Арамисом, поеду с вами.
— Прекрасная мысль!
— Мне следовало начать с того, чтобы повидать Арахиса, а потом вас.
Но человек предполагает, а бог располагает. Я начал с вас, а кончу Арамисом.
— Отлично.
— А долго ехать до Ванна?
— О, всего шесть часов: три часа морем отсюда до Сарзо и три часа по дороге от Сарзо до Ванна.
— Как удобно! И вы часто бываете в Ванне? Ведь до епископства так близко.
— Да, раз в неделю. Подождите, я захвачу с собою план.
Портос взял план, тщательно сложил его и спрятал в объемистый карман.
— Недурно, — прошептал про себя д'Артаньян. — Кажется, я теперь знаю, какой инженер в действительности укрепляет Бель-Иль.
Через два часа с приливом Портос и д'Артаньян отплыли в Сарзо.
Глава 23
КРЕСТНЫЙ ХОД В ГОРОДЕ ВАННЕ
Переправа от Бель-Иля к Сарзо заняла немного времени благодаря одному из тех быстроходных каперов, предназначенных для погони за неприятелем, о которых д'Артаньяну говорили рыбаки. Они стояли на рейде в Локмария, и один из них, с командой вчетверо меньшей, чем полный экипаж военного времени, поддерживал связь между Бель-Илем и материком.
Д'Артаньян еще раз успел убедиться, что Портос, отличный инженер и топограф, плохо посвящен в государственные тайны.
«Конечно, — подумал он, — в Ванне я за полчаса узнаю больше, чем Портос узнал в Бель-Иле за два месяца. Но чтобы узнать кое-что, надо, чтобы Портос не прибегнул к единственной военной хитрости, которую я оставил в его распоряжении. Надо помешать ему предупредить Арамиса о моем появлении».
Теперь все заботы мушкетера заключались в том, чтобы присматривать за Портосом.
Надо заметить, однако, что Портос совсем не заслуживал такого недоверия. Он и не помышлял о худом. Может быть, в первую минуту своего появления д'Артаньян и внушил ему некоторое подозрение; но почти тотчас же Д'Артаньян снова занял в его добром и мужественном сердце то место, которое он занимал в нем всегда, и ни малейшая тень не омрачала взгляда Портоса, когда он с нежностью устремлял глаза на своего друга.
Когда они высадились, Портос спросил, ждут ли его лошади; действительно, они ждали на перекрестке дороги, которая, огибая Сарзо, идет к Ванну.
Лошадей было две: одна для дю Баллона, другая для его конюшего.
С той поры как Мушкетон передвигался только в тележке, Портос завел себе конюшего.
Д'Артаньян ждал, что Портос предложит послать конюшего за лошадью, и собирался отказаться от этой любезности… Но ничего подобного не случилось. Портос просто приказал слуге сойти с седла и ждать его возвращения в Сарзо, а д'Артаньяну предложил сесть на лошадь конюшего.
Тот так и сделал.
— Ну, вы человек предусмотрительный, Портос, — сказал мушкетер своему другу, садясь на лошадь.