Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей
Шрифт:
– Я же говорю, не бери в голову, Владимир, все устаканится само собой, – стоял на своем Александров. – А если волну поднимать, то она меня с головой накроет.
– Ну, как хочешь, – пожал плечами сын обкомовца. – Но в любом случае знай: мы за тебя горой.
– Спасибо, – поблагодарил Александров, хотя понимал, что весь этот разговор затеян неспроста. И оказался прав.
– У тебя в Москве какая машина? – спросил внезапно у хоккеиста Владимир.
– «Жигуль»-«трешка», оранжевого цвета.
– И у меня «Жигули», только красные.
– Откуда же мне знать? – искренне удивился Александров.
– А вот тому человеку, который за моей спиной сидит – Сашке с мебельной фабрики. Он давно меня достает: продай да продай. А я ему в ответ: а я на чем ездить буду? Ведь правильно, Борис?
Вместо ответа хоккеист кивнул головой. А Владимир продолжал:
– Так вот, я «Волгу» хочу себе купить, но есть одна заковыка – отец мне помочь не хочет. Говорит, что на «Волгу» я еще не заработал. Вот я и подумал: а что, если ты, Борис, мне поможешь.
– Каким образом?
– Вам же в ЦСКА машины вне очереди предоставляют?
– Ну, есть такое дело. Только я-то себе уже купил. Или ты хочешь, чтобы я тебе чужую «Волжанку» сосватал?
– Нет, мне чужая машина не нужна – мне новенькую хочется, с нулевым пробегом. На сколько башлей такая потянет?
– Тысяч на одиннадцать.
– Такие башли у меня есть. От тебя, Борис, только требуется поговорить с кем-нибудь из своих друзей-игроков, чтобы они на такую машину записались. А я за такую услугу продавцу еще пятьсот башлей накину. Ну, или «косуху». Как ты на это смотришь?
– Попробовать можно, – после небольшой паузы ответил Александров.
– А если такое возможно, то, может, обсудим еще один вариант?
Александров насторожился, догадавшись, что именно ради этого варианта его сюда и пригласили. И услышал следующее:
– Есть у нас друзья с Кавказа, которые могут покупать «Волжанки» не по госцене, а по цене почти в два раза дороже. Если ты найдешь в Москве ребят, которые согласятся эти машины доставать, то представляешь, какой навар можно сделать? По несколько «косых» на четверых! Чувствуешь размах?
Размах Александров почувствовал, но он его не особенно впечатлил – у него на сберкнижке в тот момент лежало более 60 тысяч рублей – баснословные деньги по тем временам. Но говорить об этом он, естественно, не стал, решив опустить собеседника с небес на землю:
– Ты преувеличиваешь мои возможности, Владимир.
– Да брось ты, Борис! – вступил в разговор Геннадий. – Ты же олимпийский чемпион, а не свиной хвостик. У тебя же наверняка друзья имеются как в ЦСКА, так и в других командах. Поговори с ними, объясни ситуацию. Ведь это хорошие бабки и почти задаром. Например, есть уже у человека машина, а премиальные за победу в чемпионате ему полагаются. Он выбирает еще одну машину, которую тут же и продает. Ведь чемпионат-то как раз на финишную прямую вышел, иначе мы бы тебя не теребили. Ты очень вовремя приехал.
– Ну, что, лады? – вновь вступил в разговор Владимир.
Но хоккеист молчал, глядя через лобовое стекло на то, как дети во дворе катаются с ледяной горки.
– Ну, хорошо, давай сделаем так, – видя, что его собеседник колеблется, продолжил Владимир. – Ты хорошенько подумай, а мы завтра утром к тебе заедем и отвезем за город, на «хазу» этих ребят с Кавказа. И ты сам посмотришь, какие это серьезные люди. Такие кидать не любят. Договорились?
И Владимир первым протянул раскрытую ладонь Александрову.
Мать хоккеиста, которая все это время стояла на кухне и внимательно смотрела из окна на припаркованный во дворе «Жигуленок», никак не могла понять, почему он никуда не уезжает. А когда из него выбрался ее сын, она поспешила к двери. Едва она успела впустить своего отпрыска в квартиру, как он прямо с порога ее огорошил:
– Мам, собери мне по-быстрому что-нибудь в дорогу. Я в аэропорт – в Москву улетаю. А если Генка будет спрашивать, скажи, что меня срочно вызвали в ЦСКА.
Прилетев ночью в столицу, Анжела приехала домой и сразу свалилась в кровать от усталости. Но около десяти утра ее разбудили настойчивые звонки в дверь. С трудом разомкнув глаза, девушка отправилась открывать. На пороге стоял Егор Красовский.
– Ну ты даешь, красава – прилетаешь в Москву и звонишь не мне, а своей подружке Светке Негоде, – переступая через порог, произнес журналист. – Как будто у тебя с ней дела, а не со мной.
Чмокнув девушку в щеку, нежданный гость прошел в комнату и по-хозяйски развалился в кресле, бросив кожаную сумку на пол. А Анжела прошла мимо него и снова нырнула под одеяло.
– Не понял? – удивился такому поведению Красовский.
– Я спать хочу, мне после обеда на работу выходить, – сообщила из-под одеяла Анжела.
– Сон отменяется, у меня статья горит, – оповестил девушку журналист и потянул одеяло на себя. – Что-нибудь узнала?
– Нет! – вырывая одеяло из рук журналиста, огрызнулась Анжела.
– Как это нет? Ты с Александровым почти сутки провела. Дурочку не валяй.
Понимая, что гость от нее так просто не отстанет, девушка приняла сидячее положение.
– Чего ты от меня хочешь?
– А то ты не знаешь? Подробности твоей поездки в Усть-Каменогорск. Зачем Александров туда ездил, с кем встречался, что говорил. Он же не зря туда поехал.
– Он мать свою навещал, доволен?
– Нет, не доволен – подробности давай. Мать наверняка с тобой общалась, о чем-то рассказывала, делилась.
– Стукачку из меня делаешь? А вот это видел? – и Анжела показала журналисту кукиш.
– Причем здесь стукачка, мы же с тобой обо всем договорились, – не скрывая своего удивления, воскликнул Красовский. – Ты сама вызвалась лететь с Александровым.