Вилея
Шрифт:
Я доверяла Эсагору. Наверно, даже больше, чем кому-либо. Сказывалась крепкая детская дружба, знание всех привычек и изъянов, дополняемое десятками не рассказанных никому секретов и, наверно, сказывался тот первый,
Я поймала на себе удивленный взгляд Эсагора на самом въезде в Арнак, и лишь потом поняла, что глупо улыбаюсь.
– Рада, что доехали, – пояснила я, вновь закипая. – Что?
– Это не то выражение. Я тебя слишком хорошо знаю. О чем думала? Или о ком?
Упор на последнее слово заставил сердце испуганно дернуться.
– О тебе!
Иногда, чтобы скрыть правду, нужно сказать ее в лицо. Нагло и неожиданно.
– Хах! Врать ты никогда не умела, – Эсагор подкатил глаза, расплываясь в самодовольной улыбке.
– Теряешь сноровку, – про себя подумала я, но вслух этого говорить не стала.
Город, в котором в третий раз после Ромора и Кролькина Хрустня встречались два тракта, жил привычной размеренной жизнью. После пережитых нами нападений,
– Где тут можно переночевать? – спросила я у прохожих.
– Да прямо тут и можно, – пышная женщина с овощной корзиной под мышкой мотнула головой влево-вверх, указывая на деревянную дощечку.
– Спаси-и-ибо, – протянул друг и отошел назад, чтобы прочитать надпись. – «Постоялый двор на Сытой улице». Звучит!
При упоминании о пище желудок недовольно заурчал. Я спешилась, сняла со спины долара походную сумку, поправила оружие и уверенно шагнула в приветливо распахнутую дверь.
– Есть кто? Нужно две комнаты на одну ночь.
– Проходите, – из-за занавески вынырнул худой парнишка, утирая рот рукавом просторной рубахи. – Сейчас все будет. – В нос ударил густой яблочный аромат. Я невольно сглотнула слюну. Парень удивленно посмотрел на надкусанный фрукт в своей руке и, хлопнув себя по лбу, полез в карман. – Угощайтесь!
Конец ознакомительного фрагмента.