Вилея
Шрифт:
– Звучит заманчиво, но нет.
– Из Ромора я выеду одна, – с нажимом произнесла я и уперла указательный палец в стол, ставя невидимую точку в диалоге.
Ответом мне была тишина. Еще несколько долгих мгновений наши взгляды буравили друг друга, но первым сдался Эсагор. Надменно кивнув, я потуже затянула ремень, поправила повязку на руке, прикрывающую смутные очертания печати и, не говоря больше ни слова, поспешила покинуть комнату.
Общий зал оказался наполовину заполнен завтракающими постояльцами. Я отыскала в дальнем углу столик с одним стулом и заказала себе блюдо, которое не нужно было ждать. Когда последняя ложка недосоленной
Храп ждал меня один. Отсутствие рядом с ним второго зверя удивило и даже несколько разочаровало. Эсагор был не из обидчивых, и уж тем более не из тех, кто молча выполняет мои приказы. Оставалось надеяться, что наших доларов разместили в разных местах, а я из-за усталости просто не заметила этого.
– Что ж, едем тихо. Не все тут знают, что надо разбегаться в стороны, – легкий хлопок по шее – и мягкие лапы беззвучно зашагали по дороге, ведущей в центр городка.
Белый онзельский четырехухий долар наделал много шума на улицах Ромора. Дети пищали от восторга, тыкали пальцами, тянули мам и пап, чтобы поближе рассмотреть редкую зверюгу, неторопливо вышагивающую в людской толпе. Привыкший к подобному вниманию, Храп оставался спокойным и обманчиво-расслабленным, не забывая, однако, подрыкивать, дабы особо наглые не тянули свои руки, пытаясь прикоснуться к ушам.
«Магическая лавка тетушки Зюзо» находилась в самом центре маленького городка и пользовалась большой популярностью. Тетушка Зюзо была знахаркой в шестом поколении, а потому знала все и обо всем. Ее составы и снадобья отличались чистотой и идеальными пропорциями, а повышенный спрос гарантировал свежесть товара.
– Мне, пожалуйста, «набор путника», тот, что с походной накидкой, порошок из корня белоцвета, сушеные соцветия лёрна, настойку из шипов горномора, слезу Первого и что-нибудь для быстрого восстановления сил, – протараторила я, когда подошла моя очередь.
– О, вы словно на войну собираетесь, – всплеснула руками хозяйка лавки и широко улыбнулась.
– Запасы никогда не помешают.
– А вот это верно.
– А что еще берут Охотники? – сама не знаю, зачем мне это оказалось нужно.
– Хороший меч и доспехи, – Зюзо задорно кивнула на дверь, уперев руки в крутые бока. – Но это не ко мне. Загляни к соседу, коли есть нужда.
Поблагодарив знахарку, я расплатилась за товары и направилась в указанную лавку. Новый клинок меня не интересовал, потому как мой был выкован в кузнях Басцара лучшими мастерами своего дела. Еще ни разу он не подводил ни остротой, ни удобством, ни легкостью. Оценивающий взгляд кузнеца подбросил мне очередной повод для гордости.
– Вижу, вы разбираетесь в оружии, – проговорил мужчина, выходя на середину и без того тесной комнаты. – Что же я могу предложить вам, когда ваш клинок стоит дороже, чем все мои?
– Доспехи. Самые лучшие, какие у вас найдутся.
– Хм… Это будет нелегко, – он обошел меня кругом, прикидывая размер, но вдруг замер.
Я закрыла глаза, вздохнула и медленно развернулась, уже понимая, что произошло. Мастер стоял, растерянно пялясь туда, где мгновением раньше была моя спина.
– Я просто путник, – вкрадчиво произнесла я, останавливаясь после каждого слова. –
– Вы димира… – ошарашено произнес мужчина. – Никогда не думал… Ардесса?
– Как бы мне хотелось ответить «нет», – обреченность в голосе, наконец, вывела кузнеца из ступора. – Ну так что, найдется для меня что-нибудь?
– Столь маленьких доспехов, увы, нет. Разве что под заказ.
– Я спешу.
– В таком случае могу предложить только рубаху.
– Спасибо, одежда у меня есть.
– Вы не дослушали, ардесса. Рубаху из рогов вайифа.
Если бы челюсть могла, она бы упала. Мне казалось, я знала обо всем в Ал’Вааре: меня всегда интересовали сплавы, камни, иные материалы и их соединения. В общем, все, из чего можно было сделать что-то для жизни или для ее защиты. Но никогда, никогда и нигде я не встречала упоминаний о рогах великого животного лесов Асмэйна, о котором даже алны говорили с благоговением.
– Вы ничего не путаете? Может, из рогов ыронга?
– Нет, ардесса. Я ничего не путаю, – мастер скрестил руки на широкой груди, довольный произведенным впечатлением.
– Вы убили вайифа? – шепотом спросила я, подойдя чуть ближе.
– Для этого нет нужды. Тем более я больше по оружию, чем по охоте.
– И, тем не менее, прежде, чем я куплю рубаху, я бы хотела услышать ее историю. Потому как знаю, что с умерших своей смертью животных человеку запрещено что-либо брать себе. Иначе семь родов его будут прокляты.
– Все так, как вы сказали, – начал кузнец после недолгого молчания. – А история проста. Как известно, вайифы живут очень долго. Один раз в жизни они сбрасывают рога, устав от их тяжести. Происходит это примерно раз в сто лет. Потому этот материал такой редкий и чрезвычайно дорогой. Но мне посчастливилось выменять его у одного ална на десять мечей и десять доспехов из арколской стали. Цена высока, но оно того стоило. – Он пожевал губу. – Рубаха состоит из тонких пластинок, вырезанных из рогов и сшитых между собой секретным швом, придающим изделию одновременно прочность и подвижность. Да, вес у этой вещицы имеется, но она в разы легче доспехов и не спасет разве что от пасти дракона, да и то, если Первый решит проглотить вас целиком.
– Звучит убедительно, – заворожено проговорила я, внутренне сжавшись от описания своего самого страшного кошмара и причины, почему я не летаю. – И что же вы хотите за столь редкую вещь?
– Двадцать тысяч местных.
Ожидаемо, но… Мои глаза округлились.
– Боюсь, у меня столько нет.
– Но вам эта рубаха нужна, не так ли?
– Придется поискать доспехи за меньшую цену.
– Хорошо. Я готов отдать ее за восемнадцать тысяч. Меньше – никак. Сами понимаете, материал, работа, знания… – мужчина развел руки в стороны и пожал плечами.
Умом я понимала, что цена этой вещи даже выше, чем просил мастер, но отдавать такие деньги было не в моих правилах. Даже за то, что однажды могло спасти мне жизнь.
– Спасибо. Я вынуждена отказаться.
Поджав губы, я направилась к выходу и уже на пороге случайно зацепила рукой торчащий из двери гвоздь. Раздался треск рвущихся ниток, и бесформенная тряпочка, бывшая некогда повязкой, упала на пол.
– Извините, ардесса. Давно стоило его забить, – подбежал кузнец.
– Все в порядке, – я провела пальцами по запястью, достала из кармана приготовленный на такой случай кусок новой ткани и принялась заматывать руку, не придавая значения вниманию случайного зрителя.