Вилла Рубейн
Шрифт:
Однажды мистер Трефри выразил желание видеть герра Пауля; и тот долго собирался с мужеством, прежде чем войти.
– У меня на лондонской квартире осталось несколько дюжин гордоновского хереса, Пауль, - сказал мистер Трефри.
– Я буду рад, если ты его выпьешь. И вот еще... мой слуга Доминик. Я его не забыл в завещании, но ты присмотри за ним; для иностранца он малый неплохой, и возраст у него не цыплячий, но рано или поздно женщины приберут его к рукам. Вот и все, что я хотел сказать тебе. Пришли ко мне Кристиан.
Герр Пауль молча стоял у постели. Вдруг он сказал сквозь слезы:
– Дорогой мой! Мужайся! Все мы смертны! Ты поправишься!
Все утро он бродил по дому совершенно расстроенный:
– На него было страшно смотреть, понимаете, страшно! И железный человек не выдержал бы.
Когда Кристиан вошла, мистер Трефри приподнялся и долго смотрел на нее.
У него был грустный вид, и она чувствовала себя виноватой. Но в тот же день из комнаты больного сообщили, что ему стало лучше и боль уже несколько часов как утихла.
Теперь у всех в глазах пряталась улыбка, готовая при первом слове расцвести на губах. На кухне Барби расплакалась и, забыв про сковородку, сожгла жаркое. Доминик на радостях пропустил стаканчик кианти и последние капли выплеснул "на счастье". Слуги получили распоряжение накрыть стол для чая в саду под акациями, где всегда царила прохлада; и у всех было праздничное настроение. Даже герр Пауль не отлучался из дому. Но Кристиан не вышла к чаю. О болезни никто не говорил, словно боясь накликать беду.
Мисс Нейлор пошла за чем-то в дом и, вернувшись, сказала:
– За углом дома стоит какой-то незнакомый человек.
– Что вы говорите!
– воскликнула миссис Диси.
– Что ему нужно?
Мисс Нейлор покраснела.
– Я не спрашивала его. Я... я не знаю... порядочный ли он человек. Сюртук у него застегнут наглухо и, по-видимому, он без... воротничка.
– Пойди, деточка, спроси, что ему надо, - сказала Грете миссис Диси.
– Не знаю... я, право, не знаю, стоит ли Грете...
– начала мисс Нейлор.
– На нем высокие... сапоги...
Но Грета уже была возле незнакомца и, заложив руки за спину, внимательно рассматривала его.
– Что вам угодно?
– спросила она, подойдя к нему.
Незнакомец сорвал с головы шапку.
– В этом доме нет звонка, - сказал он, гнусавя, - просто теряешься...
– Нет, звонок есть, - серьезно возразила Грета, - только он теперь не звонит, потому что мой дядя очень болен.
– Мне очень прискорбно слышать это. Я незнаком со здешними обитателями, но мне очень прискорбно слышать это. Мне бы хотелось поговорить с вашей сестрой, если та девушка, которая мне нужна, ваша сестра.
И лицо незнакомца залила краска.
– А вы не друг ли герра Гарца?
– спросила Грета.
– Если вы его друг, то, пожалуйста, пойдемте со мной и попейте чаю, а пока вы будете пить чай, я поищу Кристиан.
На лбу незнакомца выступили капли пота.
– Чай? Простите, я не пью чая.
– Есть и кофе, - сказала Грета.
Незнакомец так медленно шел к беседке, что Грета намного опередила его.
– Это друг герра Гарца, - прошептала она.
– Он будет пить кофе. Я пойду за Крис.
– Грета!
– воскликнула мисс Нейлор. Миссис Диси подняла руку.
– Если это так, - сказала она, - то ради Кристиан мы должны быть любезны с ним.
Выражение лица мисс Нейлор смягчилось.
– О да!
– сказала она.
– Конечно.
– Ба!
– проворчал герр Пауль.
– Опять начинается.
– Пауль!
– прошептала миссис Диси.
– Ты неблагоразумен.
Герр Пауль бросал на приближающегося незнакомца свирепые взгляды.
Миссис Диси встала и с улыбкой протянула руку.
– Мы очень рады познакомиться с вами; вы, по-видимому, тоже художник? Я очень интересуюсь искусством и особенно той школой, к которой принадлежит мистер Гарц.
Незнакомец улыбнулся.
– Он художник, без подделки, сударыня, - сказал незнакомец, - он не принадлежит ни к одной школе. Он из тех, на чьих костях возникают новые школы.
– Вы, наверно, американец?
– проговорила миссис Диси.
– Очень приятно. Садитесь, пожалуйста. Моя племянница сейчас будет.
Грета прибежала обратно.
– Пожалуйста, пойдемте со мной, - сказала она.
– Крис ждет вас.
Проглотив кофе, незнакомец сделал общий поклон и последовал за Гретой.
– Ach!
– сказал герр Пауль.
– Garcon tres chic, celui la! {Весьма элегантный юноша! (франц.).}
Кристиан стояла у своего маленького стола.
– Я отправляю вещи мистера Гарца в Англию, - сказал незнакомец.
– Здесь есть несколько его картин. Он был бы рад получить их.
Алая краска залила лицо Кристиан.
– Я пошлю их в Лондон, - повторил незнакомец.
– Не могли бы вы отдать мне их сегодня?
– Пожалуйста. Моя сестра проводит вас.
Взгляд ее, казалось, проникал ему в самую душу.
– А мне он ничего не просил передать?
– вырвалось у нее.
Незнакомец посмотрел на нее с любопытством.
– Нет, - произнес он в замешательстве, - нет! Пожалуй, нет. Он чувствует себя хорошо... Жаль...
Он замолчал; на ее бледном лице, казалось, одновременно отразились презрение, отчаяние и мольба. И, повернувшись, она вышла из комнаты.
XXVIII