Вилла с видом на Везувий (Сиротки)
Шрифт:
– А чего сразу не уехала, после того как твой братик тут «пиф – паф»?
– Да прикинула. Ты вчера уже дома был. Должны были сразу и у тебя гости набежать. Думаю, если выкарабкается, придурок, то будет сегодня. До вечера.
– А если бы не…?
– Вечная память героям Краснодона. Нет. Тебе, Микола, цены нет. Если сначала думаешь, а потом только делаешь!
Маруся укатывает на велосипеде.
Николай достаёт ведро воды из колодца. Обливается сам. Потом начинает мыть Старика. Подбегает Леся:
– Папка,
– Сколько их?! Хотя ты же…
– Один – говорит девочка, показывая один палец – Я умею считать, папка до десяти. Я много чего умею, папка!
– Это здорово, доця. Потом покажешь, – Николай быстро открывает лючок в стульчаке, достаёт оттуда пистолет с глушителем, проверяет обойму, – Ты, доця, с дедом побудь пока, – бежит босой, мокрый, в одних трусах к дому.
Выглядывает из-за угла.
Действительно возле машины «Скорой помощи» ходит молодой лейтенант милиции. Осматривает машину. Рядом его старенький видавший виды милицейский «газик».
Николай хочет незаметно подобраться поближе, чтобы дистанция для стрельбы была покороче. Но задевает пустое ведро. Грохот.
Милиционер оглядывается. Перед ним Николай в трусах. Руки держит за спиной.
– Что? Нравится машина? – говорит Николай.
– Нравится.
– Моя!
– Вижу.
– А этот «газик», значит, твоя машина?
– Моя.
– Вижу.
– Не устал?
– Это почему?
– Так издалека же гнал. Из Луганской области.
– По номеру определил?!
– Ну, по номеру так не определишь. У нас компьютеров, как в Америке ещё нет. Но в розыск твоя машина уже объявлена. Час тому назад сам видел оповещение.
Николай делает пару шагов вперёд, сокращая дистанцию.
За спиной крепче сжимает рукоятку пистолета, изготавливается к стрельбе. Это милиционеру понятно. Он ведь тоже держит за спиной взведённый пистолет. Поэтому он конкретизирует:
– Значит вот такой ты, Микола?
– Имя моё тоже в оповещении имеется?
– Нет. Мне про тебя Маруся рассказывала. Сестра моя. Я Богдан Чемеряк. Для своих Бодя.
В это время во двор вкатывается на велосипеде Маруся.
– Это ты, брат, вовремя приехал. Картошка должна была уже свариться. А хлеб я привезла.
Николай переводит дыхание и предохранитель в пистолете.
Богдан тоже кладёт свой пистолет в кобуру.
– Ну, часа два у нас в запасе есть. Но не больше.
Они сидят во дворе за столом, заканчивают завтрак. На раскладушке под яблоней спит Старик и Леся. Богдан формулирует ситуацию:
– Ставим себя на их место. Как там, говоришь? Каммор-р-р-а! И, значит, у них дворцовый переворот! Шлёпнули Пахана. Дона! О чём этот ваш Дёрганный и доложился тогда. Мол, всё идёт, как по нотам… Осталось прибраться. Зачистка под ноль – кровь и свидетели. К вечеру Дёрганный с трупиком Дона и со Стариком должен был появиться в штабе. Уже и вечер подходит, а никого. Мотнулись, значит, они на виллу…
Осторожно к воротам подъезжает машина с бойцами. Тишина. Просачиваются через забор. Ходят по пустой вилле, светят фонариками. Приезжают начальники. Среди них Хромой Луиджи, Виталий. Осматривают всё.
– Ну, с утра они, конечно, подключают полицию, – продолжает Богдан, – чтобы чисто официально. Говорите, там камерами всё поутыкано? То есть у них есть видео.
– Хрен у них есть – Николай лезет в тот же лючок под стульчаком. Достаёт пачку мини-дисков.
– Это что? А, понял. Слышал про такое, но ещё не видел.
То есть тут всё?
– Не. Тут только до того, как мы с Марусей… Дёрганный до этого диски вынул. В пакетик сложил, чтобы с собой забрать.
Богдан уважительно смотрит на Николая. Жмёт руку:
– Я б в жизнь не догадался прихватить! Микола! Уважаю! Буду организовывать преступность, возьму заместителем.
– Та чего тут, – смущается Николай, – это ж автоматически. Типа, в хозяйстве пригодится.
– Получается, что была у них «непонятка» полная. Кто, чего… Подумали, что кто-то покруче, чем они, на них накатил. А тут вы засветились с похоронами.
– Ну, так хотелось, чтобы по-человечески, – говорит Маруся.
– «По-человечески»… Это ты хорошо говоришь, сестричка. Нам на курсах про эту «камору» такое рассказывали… Короче, у них получилась информация: вы живы и старичка увезли. А со вчера они знают, что Дед в Украине. Видно, очень он им нужен!
– На хрена?
– Это потом думать будем. Важно то, что вы, ребята, им не нужны категорически. Вас, как только Старик к ним попадает, «замочить» должны. И по быстрому. А последнее что они знают, это что Старик и ты, Микола, потерялись и с машиной «Скорая помощь». В сводке по перехвату у нас в милиции именно эта машина и фигурирует. А про Марусю они знают, что её бандюки, земля им пухом, во Львов везут. Да-а-а. Вас же там за умных держали. Думали, продали эти шустрые украинцы Деда. За миллионы. Они же противника вычисляют в своей весовой категории. Если бы они знали, какие вы придурки. Что просто по домам разбежитесь. О! Тогда бы в Краснодоне и здесь серьёзные бригады бы сидели, а не простые бандиты.
– Что же это делается! – возмущается Николай, – они здесь вот так свободно гуляют по буфету. Всю Украину по стойке смирно!
– Ну, если ты такой патриот, Микола, так наоборот, должен гордиться. Европа мы или не Европа? Европа!
– Хорошо! Но Старик им зачем? Вот я говорю, а если бриллианты у него в желудке. Надо на рентгене его просветить! – решительно говорит Маруся.
– Ну, ты даёшь, малая. Детективы читаешь. А может он просто у них реликвия. Переходящее знамя? Так… – Богдан оглядывает всю компанию, – Конечно, лучше всего, чтобы трупы ваши нашлись.
Удивительные по красоте горы Карпаты. Высота такая, что голова кружится. Внизу речка.
– И раз, и два. Взяли! – Богдан и Николай толкают машину «Скорой помощи» к обрыву.
Летит машина. Красиво! Как в американском кино – медленно и неотвратимо. Переворачивается, мигает лампочками и сиреной. Звук становится тише и тише. Далеко лететь.
Всё! Исчезает машина в бурной горной речке. Нет! Всплывает и одним боком с красным крестом торчит из воды.