Виннипегская Стена и я
Шрифт:
— Спасибо.
Делая шаг назад, я кивнула, чувствуя себя пойманной.
— Пожалуйста. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Он уже некоторое время сидел в гараже.
То, что он не ушел утром на тренировку, стало для меня вторым тревожным сигналом, звучащим в голове. Он точно не поход на самоубийцу, но...
Оставляя миску в раковине, я открыла дверь и просунула голову внутрь, чтобы увидеть, что происходит. Конечно, он сидел на водительском сидении
— Хочешь, чтобы я тебя подвезла? — предложила я, думая о проекте, который хотела закончить сегодня утром, и отбрасывая его на задворки своих мыслей.
Ноздри Эйдена раздулись, но он кивнул. Отдаю ему должное, он лишь слегка прихрамывал, обходя автомобиль, но этого было достаточно, чтобы я запереживала. Я со вчерашней ночи думала о нем, когда нашла его на диване, но знала, что не должна носиться над ним. Вместо этого, я забежала в дом, схватила свою сумочку и включила сигнализацию, прежде чем вернуться обратно в гараж и сесть за руль.
Я не в первый раз вела его машину, только вот в последний раз, когда я была в ней, я ехала поменять масло и помыть ее.
— Куда мы едем?
— К иглотерапевту.
— Ты ввел адрес в навигатор? — спросила я, выезжая задом из гаража, очень аккуратно, невероятно неуверенная в своих навыках вождения.
— Да.
Я кивнула и следовала указаниям мягкого женского голоса к офису иглотерапевта, хотя после нескольких минут езды я вспомнила, куда мы едем. Как и в прошлые разы, когда я возила Эйдена, казалось, что каждый сотрудник женского пола в гомеопатической клинике находил причину подойти к столу регистрации, пока он заполнял бумаги.
Я сидела и с улыбкой на лице наблюдала, как одна за другой женщины подходят к стойке и просят у Здоровяка автограф или фотографию. Эйден разговаривал тихим, спокойным голосом, его движения были взвешенными, а все тело напряжено, как и всегда, когда его окружали люди, которых он не знал.
У него даже не было шанса присесть, когда двери, ведущие в основную часть клиники, раскрылись, и другая сотрудница произнесла его имя. Эйден посмотрел на меня и указал головой на дверь, прежде чем исчезнуть за ней. Толпа женщин тоже рассосалась. Я даже не задумывалась ни над чем, когда мы торопливо уезжали, и не взяла с собой ничего, чем могла бы развлечь себя. Я взяла один из журналов на столе и начала перелистывать его, повторяя себе, что Эйден в порядке.
Час спустя дверь, через которую ушел Эйден, снова открылась, и появилось его громоздкое тело, продвигаясь болезненными шагами вперед. Мужчина в коротком белом халате, появившийся за ним в дверях, покачал головой.
— Приобрети костыли или трость.
Эйден просто поднял руку, прежде чем дошел до окна, у которого ждали только две сотрудницы. Я бросила журнал на столик и встала. Виннипегская Стена склонился над стойкой, что-то подписывая.
— Такое удовольствие снова видеть вас здесь, — пропела секретарша, когда я остановилась рядом с Эйденом. Она похлопала ресницами?
Если и так, то
— Я ваша огромная фанатка, — добавила она.
«Фанатка его задницы», — подумала я.
Она продолжила.
— Мы все надеемся, что вы скоро поправитесь.
Ага, она точно хлопала ресницами. Ха.
На это Эйден ответил одним из своих непонятных мычаний, выпрямляясь и отдавая ей документы.
— Мистер Грэйвс, я могу урегулировать ваш визит с вашим ассистентом, если вы присядете, — произнесла регистратор сладким голоском, ее зеленые глаза на мгновение посмотрели на меня.
Эйден спокойно пожал плечами, когда повернулся лицом ко мне. Ничто в выражении его лица или языке тела не подготовило меня к такому:
— Она моя жена.
Время остановилось.
Что, черт побери, он только что сказал?
— Ты не заполнишь все за меня, Кексик? — просто спросил Эйден, потянувшись в свой задний карман и вытащив бумажник, как будто он только что не произнес слово на чертову букву «ж» перед незнакомцами.
И, погодите секунду, он только что назвал меня Кексик? Кексик?
У меня пересохло во рту, лицо покраснело, но каким-то образом я смогла улыбнуться, когда любопытное и слегка шокированное внимание женщины переместилось на меня, очень даже осведомленная о весе взгляда, которым Эйден меня буравил.
Его жена.
Я его чертова жена, и он только что сказал об этом вслух.
Какого хрена?
Для всего существовали слова, и я большую часть времени понимала это — они ничего не значат. В данном случае я поняла, что да, «жена» не значит «дерьмо», но, все равно, это странно. Очень, очень странно признавать этот титул по сотне разных причин.
А еще более странно слышать эти слова из уст Эйдена, особенно потому, что он говорит это обо мне.
Кексик — это еще один зверь, с которым я точно не готова разбираться в данный момент.
Забирая из рук Эйдена бумажник, я повернула свое, надеюсь, не очень шокированное лицо к регистратору и протянула кредитку Эйдена. С вынужденной, фальшивой улыбкой, которая больше походила на гримасу, она взяла ее из моих рук и провела операцию. После того, как она протянула квитанцию, я обернулась и увидела, что Эйден ждет меня у двери, и вышла вместе с ним. Я боролась с необходимостью спросить, хочет ли он использовать меня как костыль для поддержки. Как только мы оказались в машине, и прежде чем я сделала что-то еще, я развернулась на сиденье к нему так спокойно, будто не произошло ничего особенного.
— Эйден... эм… — я почесала лоб, пытаясь расслабиться. Сначала главное. — Ты только что назвал меня Кексик?
Он посмотрел на меня. И так медленно моргнул, что я начала думать, будто мне все это привиделось.
— Подумал, что слишком рано называть тебя Булочкой.
Я уставилась на него, и в это время вероятно мой рот тоже был открыт. В конце концов, я безмолвно медленно кивнула, пытаясь проглотить то, что, как я понимала, было шуткой с его стороны. Его шутка, направленная на меня.