Виновник завтрашнего дня
Шрифт:
Боже, какие же это муки: знать, что он твой и не иметь возможности провести время вместе. Прятать чувства среди родных и близких людей. Друзей. Семёновне не решалась сказать, потому что сразу начнется промывка мозгов насчёт Лёшкиной «профессии». Тасе — потому что сразу начнутся подколы, расспросы, был ли у нас секс, какой Гончаров в постели. А когда бы я призналась, что мы ещё не спали — меня бы добродушно высмеяли. Это слишком личное, слишком интимное, ещё неокрепшее как следует, чтобы делиться им. Тем более, я боялась, что могу забыться и проговориться там, где
— …Владусь, ты с нами?
— Что? — очнулась, посмотрев на Тасю. Сегодня мы сдала ещё один экзамен и сейчас стояли с друзьями возле аудитории, ожидая Сеню.
— О-о-о, Некрасова, ты где витаешь? Я говорю: гоу с нами в кафе. Отметим сдачу экономики, поедим мороженное, а уже вечером нагрянем в клубешник, расслабимся, как следует. Наши все «за».
— Извините, ребят, но мне надо домой.
— А вечером?
На меня смотрели во все глаза, ожидая ответа. Чтобы я, да пропустила такой момент? Никогда. Я всегда была впереди планеты всей, отрывалась наравне со всеми, была едва не заводилой. Но сейчас многое изменилось. Я боялась, что могу разминуться с Лёшкой: вдруг он приедет к Павлу Олеговичу, а меня не окажется дома?
— Извините, ребят, но и вечером не получится.
— Тебя что, посадили под домашний арест? — подколола Ника, остальные поддержали её шутку.
— Что-то типа того.
Тася вздохнула и ободряюще обняла меня за плечи, мол, держись, я с тобой.
Из аудитории вышел довольный Сеня и, растопырив пальцы, продемонстрировал нам «пятерку».
— Раз все в сборе, — привстал на носочки Игорёк, осматривая одногруппников, — тогда поехали в кафе.
Со всех сторон прозвучали одобрительные возгласы. Пускай едут, а я домой. И так вся извелась, не получив от Гончарова ответ на утреннее сообщение. В голову сразу полез всякий бред. Вечно только плохое приходит на ум. Неужели так сложно ответить?
— Владусь, у тебя всё хорошо? — Тася отстала от компании, наблюдая, как я, направляясь к выходу гусиным шагом, копошусь в сумке в поисках телефона.
— Да, всё хорошо, — улыбнулась через силу, увидев, что мое сообщение до сих пор не прочитано.
— Просто ты в последнее время сама не своя, — подытожила подруга, крикнув Арсению ехать без неё. — Может, с Викой проблемы? Так ты только скажи, я ей вмиг патлы повырываю. И Скибинского твоего быстро на место поставлю, и Лёшку.
Я обняла её за талию и смачно поцеловала в щеку, стараясь придать голосу оптимистические нотки.
— Всё и правда хорошо, не волнуйся.
— Ладно, — протянула она недоверчиво и вдруг громко ахнула, указав рукой вперёд. — Вот это да-а-а! В жизни не видела столько роз. Вот же повезло кому-то.
Я безучастно посмотрела в указанном направлении и едва не выронила телефон из рук, споткнувшись на ровном месте — прямо по курсу, держа в руках огромный букет бордовых роз, стоял… Олег. Он выцепил меня из толпы студентов и помахал рукой. Я же вцепилась в Чистюхину мёртвой хваткой и быстро прошептала на ухо, чувствуя, по покрываюсь изнутри вечной мерзлотой.
— Тась, ты это… никуда не уходи от меня,
— Что случилось, — завертела она головой, не понимая причину моего ступора.
— Мужик с розами… — сглотнула, наблюдая загнанно за приближающимся Турским, — это Олег…
— Да ты что? — моментально напряглась она, понял, о ком речь.
Я постаралась взять себя в руки и придать лицу непринужденное выражение, но у меня плохо получалось. Меня почему-то задели его светлые брюки и белоснежная рубашка. Ты посмотри, как вырядился! Прям белый и пушистый. Лицо довольное, гладко выбритое, с открытой улыбкой, и не скажешь, что любитель глазеть на собачьи бои. Память услужливо напомнила и об окровавленных ротвейлерах, и как тащил меня в дом, наплевав на просьбу отпустить, и о ссадинах на любимом лице.
Смелый? Да-а-а, смелый. Хотелось бы мне посмотреть, как бы он выглядел, стань против Лёши сам на сам. Убил бы его Гончаров нефиг делать. Одним ударом кулака отправил бы на тот свет.
Готовое сорваться с губ едкое замечание так и застряло в горле. Олег — опасность номер один для меня. С ним стоило быть предельно осторожной.
— Привет, — поздоровался он первым, скользнув по Тасе мимолетным взглядом. Я сильнее сжала её руку, продолжая удерживать возле себя.
— Ты что здесь делаешь? — задала вполне резонный вопрос. После его выходки я вообще могла не разговаривать с ним.
Турский дружелюбно улыбнулся.
— Приехал просить прощения. Вот, — протянул букет, который я приняла с большой неохотой, чисто на автомате, — это тебе. Мы можем поговорить… эм… — снова посмотрел на Тасю, — наедине?
Чистюхина в отличие от меня и не думала теряться. На недовольный взгляд ответила высоко приподнятой бровью, изучая Турского с открытым пренебрежением.
Я реально растерялась, не зная, как быть. Если откажусь — могу привлечь ненужные подозрения. И так отличилась в прошлый раз. Если соглашусь — тоже хреново. Ещё и букет приняла, значит, по-своему простила. Черт.
— Можем поехать в кафе, если хочешь? — Олег не сводил с меня глаз, ожидая ответа. — Можем просто пройтись. Как скажешь, так и будет.
Черт. Черт. Черт…
Что тут скажешь, кроме: «Где ты взялся на мою голову?».
— Мне нужно срочно позвонить, — спохватилась, сжав телефон. — Кстати, — кивнула на Тасю, — это моя близкая подруга Таисия. Тася — это Олег, друг семьи.
Олег сдержанно кивнул, ему ответили тем же.
— Приятно.
— Взаимно.
— Пообщайтесь тут немного, я скоро.
Набирая на ходу Гончарова, отошла на приличное расстояние, не обращая внимания на завистливые взгляды. Конечно, такой букетище, но лично меня он тяготил, обязывая быть вежливой.
Став в полоборота, так, чтобы было видно Турского, прижала телефон к уху и прикусила от нетерпения губу. Давай, Лёшка, ответь!
— Да?! — прозвучало чересчур резко. Значит, не сам. Плохо. На заднем плане послышались мужские голоса и отборной мат с громким смехом.
— Лёш, ко мне Олег приехал, — выдала на духу, стараясь не нервничать. — Что делать?