Виолетта. Жила-была... лич
Шрифт:
– Хран?
«Она просто спит, сознание я ей вернул еще ночью».
– Отлично.
Кивнув, что поняла, первым делом отправилась к уже проснувшейся бонне Нариме, чтобы сообщить ей весьма приятную новость: ей стоит приготовить легкий завтрак для малышки, которую зовут Анни. Вернувшись от хозяйки, которая с тройным усердием захлопотала на кухне, застала уже просыпающуюся девочку.
Малышка терла глазки и с недоумением рассматривала комнату, не забывая прижимать к себе сидящего возле постели
– Доброе утро, Анни. – Неторопливо подойдя к кроватке и не делая резких движений, я попыталась улыбнуться как можно приветливей, хотя стопроцентно я не была уверена, что у меня получится. – Меня зовут Ви, я твоя старшая.
– А мама? – Ясные зеленые глазки доверчиво прошлись по моему лицу, и малышка нахмурилась, почему-то скосив глаза на Храна. – Где она?
– Детка… – Поморщившись от неудобного вопроса, присела на край кровати. – Понимаешь… так получилось, что она ушла за грань. Не по своей воле…
– Ушла? Совсем? Навсегда? – Глаза кнопки становились все больше, и в уголках уже скопились слезинки. Оставалась всего секунда до начала грандиозного слезоразлива. – А я?
– А с тобой буду я. И Хран. Не плачь, маленькая…
– А папа? А дядя Сиривинэль? А тетя Норалинивэль? Где они?
Черт…
– Хран… – Взглянув на пса, я мысленно попросила у него помощи. Я не умею обращаться с маленькими плачущими девочками. – Прости, Анни, но они ушли… все. Я не могу их тебе вернуть, но я попробую позаботиться о тебе и не позволить убийцам уйти от возмездия.
– Ты их накажешь? – Обняв пса и зарывшись в его куцую шерсть пальчиками, ребенок смотрел на меня, сурово поджав губки. – Накажи их, Ви! Они плохо поступили, что забрали у меня моих родителей. Плохо! Так нельзя!
Сорвавшись на крик, девочка не выдержала и разрыдалась, размазывая кулачком слезы по лицу, но так и не отпускала пса, так что ему доставалась большая часть слез и соплей. М-да…
– Не грусти, солнышко, теперь им больше не больно, и ты обязательно встретишься с ними, но потом, когда придет твое время.
– Когда? – На меня посмотрели вопросительным, но в то же время и требовательным взглядом.
– Только тогда, когда придет твое время. Не гневи судьбу, дитя, и не требуй невозможного. Плетельщицы судеб творят нить для каждого разумного, и не в наших силах изменить это. Прими это и пойми: твои мама и папа хотели, чтобы ты жила. Причем как можно дольше и как можно счастливей. Сделай это, стань сильной, смелой, доброй, счастливой и достойной своих родителей, и они порадуются за тебя там… а тех, кто будет против… – протянув, прищурила глаза и сурово закончила: – Тех мы накажем, это я тебе обещаю.
– Спасибо… – Шмыгнув носом в очередной раз, Анни стиснула Храна так, что он страдальчески закатил глаза, но все равно молча стерпел подобное обращение. – А где мы?
Следующие десять минут я рассказывала любопытной кнопке, что мы в гостях у бабушки Наримы, но недельки через три приедет одна моя хорошая подруга, и, если все хорошо сложится, мы купим свой дом. Может, не здесь, а где-нибудь поближе к лесу, может, в одной из близлежащих деревень или вообще в другую страну переедем. Но пока она не приехала, а у меня очень много дел в будние дни, Анни будет жить с доброй бабушкой, которая очень обрадовалась, что у нее в гостях такая удивительная маленькая леди.
А вот и она – бонна Нарима собственной персоной, причем не одна, а с подносом с кашей, свежей булочкой и молоком. Сердобольная женщина, увидев, что девочка наконец-то пришла в себя, тут же заохала и засуетилась, начав всплескивать руками и причитать, какая же она маленькая, худенькая и бледненькая. Я же, дернув носом на запахи еды, попыталась не кривиться и, сдержанно попрощавшись, договорилась, что приду завтра после обеда. Поцеловав кнопку в щечку, улыбнулась снова.
Живая, теплая… моя. Моя кнопка. Никому не отдам!
Вот только стоило мне распахнуть дверь, как я чуть ли не нос к носу столкнулась с сосредоточенным господином инквизитором, который уже поднял руку для стука.
– Ой… – От неожиданности отпрянув назад, попыталась захлопнуть перед ним дверь, так как выражение его лица было не очень приятным. Проявились озадаченность и изумление, а следом – напряжение и злость.
Вот только не получилось у меня захлопнуть – сильная рука надавила на створку, а ботинок встал в щель, не позволяя двери закрыться.
– А ну-ка, прекрати, адептка!
Внутренне скрипя зубами, сама же постаралась натянуть на мордашку чуть испуганное выражение.
– Простите, это я от неожиданности… – Отпустив дверь, потупилась и, поправив сумку на плече, которую из-за вчерашнего неприятного происшествия забыла в коридоре, промямлила: – Здравствуйте, господин инквизитор…
Сама же лихорадочно соображала: какого лешего и главное – к кому? Вот уж точно – нелегкая принесла!
– Доброе утро, адептка Тихонко. Позволь узнать, что ты здесь делаешь?
Все так же стоя на пороге и не делая попыток войти, инквизитор буравил меня неприязненным взглядом, и мне казалось, что он готов был меня убить. Странный какой-то… Может, случилось что?
– Я… я к бонне Нариме заходила, у нее внучка приболела. Сейчас в Академию пойду, к завтрашним занятиям готовиться. Можно, я пройду?
– Позволь узнать, где ты была вчера и всю эту ночь? – Странно напряженный голос и сверкнувший звериный зрачок насторожили, так что пришлось нахмуриться.
– Что-то случилось?