Виражи эскалации
Шрифт:
В руководстве космического агентства США только поддержали:
– Полученные от русских видеоматериалы разрушения «Колумбии», бесспорно, подлинники системы мониторинга с мыса Канаверал и ЦУПа в Хьюстоне [82] . Но касательно всего остального – дополнительных уточнений и советов… в этом мы видим лишь попытку вбить клин в нашу доктрину, заставив нас сомневаться, сорвать графики полётных программ.
То, что американцы, несомненно и при любых обстоятельствах были обязаны учесть те аспекты, что озвучила советская сторона, это было само собой. Вот только обстоятельства вынуждали NASA стремиться к наращиванию эксплуатационных мощностей, что оправдывало бы бюджетные вложения в дорогую (дорогущую)
82
ЦУП – центр управления полётами.
83
Космическая транспортная система – та самая «Спейс-шаттл».
По правде, проектная многоразовость и заявленная рекордно низкая стоимость вывода на орбиту грузов у «челноков» не соответствовали фактическим параметрам, не добирая как минимум процентов тридцать.
Только лишь увеличив частоту запусков (по планам – до пятидесяти в год), программа получала надежду к относительной окупаемости.
В Москве об этом знали. Эти критические моменты брались в аналитическую калькуляцию, ожидая закономерного драматического результата, который в итоге и произошёл.
Оказалось, хорошая новость не всегда ложится в благодатную почву.
Специалисты NASA информацию от русских, разумеется, приняли к сведению, однако не горячась – для них будущие проблемы отстояли вполне ещё неопределённой перспективой, поэтому работы по модернизации проводились планомерно, упорядоченно и неспешно.
Техническому и административному персоналу были спущены какие-то распоряжения и разнарядки, и, видимо, вместе с ними во всю структуру американского космического агентства, вплоть до низших звеньев, просочилась предубеждённая уверенность (как минимум на уровне устойчивых слухов): «В ближайшие несколько лет в плане чрезвычайных происшествий с нами ничего серьёзного не произойдёт. Боже, храни Америку, аминь!»
Это, несомненно, сказалось и ещё скажется на всей производственной и организационной атмосфере Space Administration [84] . Это назовут «недостатками корпоративной культуры и процедур принятия решений»… потом, в отчётах президентских расследований.
В этом был выверенный расчёт специалистов особой аналитической группы «Отдела Х» на Лубянке, который оправдался в полной мере.
В тот раз возвращение с орбиты корабля «Индевор» практически полностью повторяло все известные симптомы злополучной «Колумбии», если бы они доподлинно были известны специалистам в Хьюстоне – в предоставленных Москвой сведениях о причинах катастрофы не было сказано ни слова! Отсутствовали и те многоговорящие параметры телеметрии и показаний датчиков [85] .
84
National Aeronautics and Space Administration, сокр. NASA.
85
Особенную роль в расследовании причин катастрофы тогда сыграло то, что на «Колумбии», как на самом первом лётном экземпляре серии «челноков», стояла система фиксации бортовых параметров (сеть дополнительных датчиков), необходимая для детального послеполётного анализа. Фиксирующий показания котроллеров блок во время аварии чудом уцелел, по сути, выполнив роль «чёрного ящика» и дав ценные показания.
Не выдержав плотные слои атмосферы, корабль падал, теряя куски обшивки.
В ЦУПе Хьюстона ещё верили, находя быстро выдуманные объяснения утрате данных телеметрии, надуманно обосновывая потерю связи с экипажем и тревожно переглядываясь. А «Индевор» уже разваливался на множество горящих обломков… в виду телекамер и многочисленных наблюдателей, глазеющих на исполосованное дымными следами небо.
В формальных строчках соболезнований Москвы: «…семь погибших землян», безусловно, сквозило контекстом «а ведь мы предупреждали». Романтика космоса там мало кого волновала, а вот прагматичный взгляд на вещи констатировал ещё один просчёт, ещё один удар по конкуренту, а в первую очередь – по врагу.
В Вашингтоне, в штаб-квартире NASA и вовсе было не до политесов или чьей-то «хорошей мины» – на орбите ещё висел шаттл «Колумбия», время миссии у которого по всем ресурсам и запасам подходило к концу. Астронавты просились на Землю. Они прокуковали в космосе ещё целый месяц, прежде чем внизу наконец решились дать разрешение на спуск.
«Колумбия» приземлилась. Приземлилась небезупречно, раскатав по посадочной полосе клубок огня и отчаяний. Однако сохранив главное для остатков престижа – жизни.
Версия произошедшего с «Индевором» в NASA созрела быстро. Инциденты во время старта «челноков», когда оторвавшиеся от топливного бака фрагменты теплоизоляции ударялись о корпус орбитера, уже неоднократно фиксировались, как правило, значась в протоколах «незначительными, не несущими прямой угрозы».
«Но в этот раз, – выставили резон специалисты, – обстоятельства сложились неблагоприятно и последствия оказались роковыми».
Впрочем, полной и окончательной уверенности, что это именно «то, из-за чего…», никто дать не мог. Эта неопределённость несла, наверное, самую острую психологическую деструктивность.
Специально назначенные комиссии («президентская», «сенатская») выявили неутешительные факты, скрываемые как руководством космического агентства, так и фирмами-подрядчиками. Первым пунктом в рецензиях проверяющих стоял едва ли не основополагающий аспект системы «Space Shuttle» – она не является полноценно многоразовой! Этот параграф закономерно тянул за собой финансовую сторону, что уже ставило под сомнение рентабельность, целесообразность и потенциал самого проекта.
Далее приводились не менее существенные недочёты, но приоритетный акцент был сделан на проблемах безопасности!
«Экспансивное использование кораблей выявило постоянные и многочисленные неполадки, – прозвучало в заключительной речи председателя сенатской комиссии, – после полёта приходят в негодность многие критические элементы системы, или же им требуется дорогостоящее восстановление. Однако даже эти меры не дают полной гарантии – вероятность очередной катастрофы недопустимо велика! Сам орбитер перед стартом проходит комплекс длительных и недешёвых кондиционных процедур, что, несомненно, срывает полётные графики и планы, в связи с чем говорить о запланированном максимальном количестве миссий по программе „Space Shuttle“ не приходится априори» [86] .
86
Всё это не выдумка писателя-альтернативщика. Проблемы шаттлов фактические.
В Белом доме стояли перед непростым выбором, а на самом деле уже всё для себя решив: рейгановские «звёздные войны» вытащили из бюджета США подлинно бешеные деньги, ожидаемый эффект не достигнут – русские (против кого это всё затевалось) находили на сложные американские выпады простые и эффективные решения.
– Боюсь, джентльмены, – очередной хозяин Белого дома собрал доверительный круг в Овальном кабинете, – нам предстоит поступить, как однажды довелось Джеральду Форду [87] , официально объявив: «Мы закрываем эту главу в истории американской космонавтики!» Решение, прежде всего, опирается на выводы комиссий и технические отчёты специалистов. В том числе, господа, мы вынуждены поглядывать, как там обстоит дело у Советов. И что мы видим?..
87
Джеральд Форд – 38-й президент США.