Виртуальная подружка
Шрифт:
— Ну? — я вышла в наш длинный коридор, сердито хмуря брови. — И зачем это я вашей светлости понадобилась?
— Почему грозная-то такая? Случилось что?
— А ты как думаешь? — Я даже ошалела от такой наглости. — Жду его весь понедельник, разыскиваю по студии, гаврикам твоим глаза мозолю, а он еще спрашивает, что случилось!
— Не сердись, Ириша! — примирительным, но отнюдь не извиняющимся тоном ответствовал Гурьев. — Я, между прочим, не просто так пропадал, а делом занимался. И потом, мы с тобой на понедельник не договаривались. Сказал, как выясню, так и поговорим. Все по-честному, без обмана. Я свое слово держу, а ты на меня тут глазищами сверкаешь. Тоже мне, Индра-Громовержец в юбке!
— Ну и?!
— Что «и»?
— Выяснил?
— Кое-что выяснил.
— Ну так колись! — теряя терпение, выпалила я.
— Помнишь, я у Эллочки телефончик взял некоего Геллера Олега Павловича, ныне покойного?
— Помню.
— Ну так я вчера с родственничками его пообщался, на бывшей работе побывал. То есть работа-то не бывшая. Ей-то, милой, до второго пришествия ничего не сделается. Это Олег Павлович бывший…
— Ты не отвлекайся на эсхатологические диспуты, ты дело говори!
— Я и говорю: на работу его сходил, с коллегами парой слов перекинулся. В общем, знаешь, кем он был?
— Знаю, конечно. Кто же этого не знает. Скрипачом он был.
— Каким скрипачом? — опешил Гурьев.
— Тем, который не нужен. Вот его и убрали. Малиновые штаны — два раза «ку».
— Да что ты мне голову морочишь?! — возмутился Валерка.
— А что ты вопросы глупые задаешь?! — с не меньшим возмущением ответила я. — Почем мне знать, кем был твой Геллер!
— Юристом он был — вот кем! — торжествующе сообщил Валера, при этом его физиономия лучилась такой гордостью, словно я должна была немедленно грохнуться в обморок от этого известия.
— Ну я рада за него. Вполне достойная профессия, к тому же хорошо оплачиваемая. Жаль, ему теперь от этого толку никакого.
— Ты подожди мордашку-то кривить! — глядя на мою разочарованную постную мину, загадочно улыбнулся Гурьев. — Я же тебе главного не сказал: этот самый Геллер помогал супругу твоей женщины-горы документы по оформлению банка на господина Косимова Станислава Игоревича подготавливать и вообще все это дело темное проворачивать.
Признаться, эта новость несколько поубавила мое желание и дальше разыгрывать из себя оскорбленную и попранную персонификацию людской добропорядочности.
— Что же это получается? Кто-то пытается замести следы и намеренно устраняет всех свидетелей? — предположила я.
— А кому это может быть нужно, как не тому счастливчику, который от смерти Сергея получил самый крупный барыш? — подхватил Валера.
— А как насчет остальных покойников?
— Что ты имеешь в виду? — с явно уменьшившимся энтузиазмом спросил Валера.
— Ну, эти твои Бочкаревы с Родимцевыми, они как-нибудь были связаны с Сергеем или его банком?
— Если ты о Бочарове Александре Ивановиче и Родионове Вадиме Андреевиче, то нет. Не были, не состояли, не проходили и прочие «не». По крайней мере, мне этого обнаружить не удалось. Ни одной связующей ниточки. Счетов не имели, в конторе Геллера ни разу не засветились, школьными или университетскими приятелями тоже не числятся. Но это еще ни о чем не говорит. В конце концов, в моем распоряжении был только один день, а за это время, сама понимаешь, справочной службой не станешь. Вполне вероятно, в дальнейшем окажется, что и они тут не сбоку припека. С этим делом еще разбираться и разбираться.
— Ну допустим. А с самим Косимовым ты разговаривал?
— Извиняйте, товарищ начальник, не успел. К вам с отчетом спешил.
— Ладно тебе паясничать. Я же не просто так спрашиваю, я о деле радею. А в милиции что думают? Только не говори, что туда ты тоже не успел.
— Как же я своих кормильцев вниманием обижу? — Валера изобразил на лице самое трогательное почитание. — Только, при всем моем к ним уважении, насчет «думают» — ты нашим органам прямо-таки оскорбительный комплимент сделала. Ничего там нового не говорят. Ну да, ну померли, и все от антабуса. Все молодые, примерно одного возраста. Ну выяснили, что Сергей пользовался услугами Геллера. И все. Дальше полный ноль. Ходят вокруг да около, а зацепиться ни за что не могут. Пока рабочая версия та же, что и у нас. Считают, что Станислав Игоревич решил ручки нагреть и от неудобного компаньона избавиться. Зародин злой ходит как черт. На него в последнее время одни трупы сваливаются, и все с намеком на висяк.
— В смысле висельники, что ли?
— Ох, темнота! В смысле без перспектив на благополучную раскрываемость. «Глухарь» называется.
— Тьфу ты, господи! Ну и бог с ней, с милицией. Пусть что хотят, то и думают. Или вообще не думают. А с Косимовым поговорить все равно надо. Может, нам больше повезет.
— Так никто и не отказывается. Только я прикинул, что, если лишу тебя этого удовольствия, ты меня потом со свету сживешь.
— Правильно прикинул, — согласилась я. — Сейчас и поедем.
— А как же работа? — растерянно спросил Гурьев. — Я-то легко отлучиться могу, а у тебя, как вижу, самая страда в преддверии грядущего эфира.
— Так на этот случай друзья имеются. Паша, — я заглянула в монтажную. — Я отлучусь на часок. Ты меня прикроешь в случае чего?
— А вы куда? — Павел даже оторвался от своего увлекательного занятия.
— Дело у нас. — Я неопределенно махнула головой.
— Какое дело? — не сдавался настырный оператор.
— А тебя что, Иркин благоверный в тайные соглядатаи определил? — неумело пошутил Валерка, но обижаться я не стала — не до того было. — Не волнуйся, я на Володькину собственность не претендую. Это святое.
— На этот счет я и не волнуюсь, — с деланым равнодушием ответил Павлик. — Только есть у меня подозрения, что вы не просто на прогулку собираетесь. И еще мне сдается, что дело не у вас, а у нас. Извините — наше общее дело.
Пашкина серьезность несколько меня озадачила. А откровенный укор в его голосе невольно заставил задуматься. Он и раньше охотно принимал участие в моих импровизированных расследованиях. Но как-то так получалось, что наш оператор оказывался невольно втянутым в них и, словно мирясь с неизбежностью или не находя в себе силы сопротивляться, всегда примыкал к нашему маленькому отряду. На этот раз, похоже, Павел решил, что лавров скромного помощника ему явно мало, и надумал проявить несвойственную известному лентяю активность. Оно, может быть, и похвально, только в мои планы никак не входило срывать очередную передачу. От меня сейчас толку на студии все равно мало, а Павлу надлежало усердно монтировать сюжет, а не гоняться по городу в поисках личности, о которой он даже ничего не знал.
— Осмелюсь предположить, что вы собрались ехать к Косимову, — немедленно опроверг мои домыслы Пашка.
Его осведомленность удивила меня еще больше. Откуда, интересно, он мог узнать про Стаса, если я ничего ему не говорила?
— Меня поражает ваша непоследовательность, Ирина Анатольевна. — Павел запустил пятерню в свою бороду и почесал скрывавшуюся под ней щеку. — Нам вы говорите, что и слышать ничего не желаете ни о каком расследовании, а стоило на горизонте появиться товарищу Гурьеву, как вы бросаете все дела и несетесь на допрос.