Вирус зла
Шрифт:
Виктор бегло прикинул эту цифру - получилось довольно внушительное количество.
– Вот именно, поэтому наше надсознание в активной стадии - это бездна информации, бездна опыта и знаний предыдущих поколений, причем всех, как по матерям, так и по отцам.
– Но тогда получается, что человек в двадцать первом веке имеет менее богатую сферу надсознания, чем в двадцать третьем?
– Конечно. Все зависит от количества предков. Чем глубже в седые времена уходит род, тем богаче надсознание.
Виктор озабоченно почесал свой лоб.
– Ну, а последний этап?- спросил он наконец.
– А последний этап - это эгрегорное или сверхсозание. Обычно
Подумав немного, Виктор спросил:
– Тогда что такое все же гиперсознание?
– Это объединение всех типов сознания в единое целое. Сознание по большому счету процесс получения и переработки, то есть осмысления информации из окружающего мира, в результате которого в дело вступает другой процесс, представляющий собой спектр ответных действий согласно выработанному алгоритму поведения. Все типы сознания - это фактически виды двух вышеупомянутых процессов, сложенных друг с другом в различных вариациях каждого из них. Гиперсознание - это наиболее целостное и полное объединение процесса познания и процесса ответного действия, вот и все.
Гагарин побарабанил пальцами по лбу, взвихрил ладонью волосы на голове.
– А Земля тоже имеет все эти четыре типа сознания?
– Разумеется. Как и любая мыслящая, разумная система, просто сравнивать категории ее сознания и категории сознания человека будет не совсем корректно.
Громов вздохнул.
– Все пора двигаться. Ты готов?
Гагарин проанализировал свое состояние и пришел к выводу, что однозначно на этот вопрос ответить не может.
– Тогда вперед, - мрачно сверкнул глазами Максим и первым дематериализовался, превратившись в информационно-полевой кластер.
Спустя пару секунд то же самое проделал и Виктор. Единственным, кто стал свидетелем их исчезновения, оказался птерозавр, с недоумением взиравший на черный как смоль кристалл.
Никто, пожалуй, из представителей разумных, населяющих или населявших когда-то Домен не смог бы так легко и изящно (если бы вообще смог) проникнуть сквозь портал, просочившись сквозь потенциальный барьер стенку сразу двух Ячеек Универсума. Если два соседних Домена по обыкновению разделял лишь один общий барьере или, как ее предпочитал называть Громов, Пространственная Мембрана, простиравшаяся одновременно и в микро и в макромире, то здесь ситуация была несколько иной. Помимо обычного континуума, действующего на пространство с нецелочисленной метрикой, то пространство так же воздействовало на привычный континуум. Мало того, сам кристалл по своей сути являлся проекцией Домена с нецелочисленной метрикой на наш трехмерный мир в локально взятом объеме, поскольку в глобальном смысле Домен имел ярко выраженное четырехмерье и представлял собой гиперсферу. Однако
И все же для таких вот путешественников Творцом были созданы специальные псевдоразумные системы, которых Громов называл полицейскими или пограничниками. Последнее, как вскоре мог убедиться Виктор, для них было более характерно.
Едва обе Монады прошли сквозь портал и очутились в ином пространстве, как сей факт тут же стал известен соответствующим "органам", и они не замедлили явиться для разбирательств.
Виктор первым почувствовал приближение какой-то странной разумной силы, явно настроенной на то, чтобы наказать нарушителей. Однако на деле все оказалось совершенно по-другому.
Пограничная система представляла собой кластер ментально-психических взаимодействий с местной реальностью, особым образом запрограммированный и практически лишенный права принимать решения самостоятельно. Это был своего рода кибернетический организм, только созданный не людьми, а самим Творцом. Пограничная система так же являлась своего рода законом, который обязан был ограничивать силы, враждебно настроенные к местным формам жизни или силы, способные поколебать мироздание отдельно взятого Домена. И закон этот имел далеко не линейный характер, поскольку, чем сильнее был нарушитель, тем мощнее могла становиться пограничная система и никак не наоборот.
Отдельно взятая Монада представляла собой силу титаническую, с мало кому понятным до конца потенциалом, а уж две Монады - это вообще, строго говоря, было вещью из ряда вон выходящей, поэтому пограничной системе понадобилось некоторое время, чтобы набрать мощь более-менее сопоставимую с той, какой в сумме обладали нарушители. Однако этим временем Громов и не позволил ей воспользоваться, мгновенно разобравшись в хитросплетениях местных законов и создав своего рода кокон абсолютной пустоты, который работал в полуодностороннем порядке. С пограничной системой можно было беседовать, ей можно было нанести любой урон, а вот ей позволено было только отвечать. Любое другое действие со стороны охранника кокон заворачивал.
– Обязательно нужно было поступать именно таким образом?- обратился Виктор к своему товарищу, когда понял, наконец, что именно сотворил Странник.
– Не поступи мы так, и неизвестно еще, чем бы все закончилось. Охранники - законы, созданные Универсумом, и могут потрепать нервы любому, взбреди им это в голову. В том числе и нам обоим.
– Мы не желаем зла ему, не желаем зла обитателям этой Ячейки. Мы не собираемся ничего разрушать... Он нас бы понял и пропустил.
– А ты уверен в своем утверждении? Неужели ты уже разобрался в том, что создает ту силу, сосущую энергию из нашего родного Домена? И потом, с чего ты взял, что пограничная система не перепрограммирована Вирусом?
Виктор хотел было возразить, но все его аргументы вдруг стали какими-то тусклыми, неоднозначными, и он промолчал.
Охранник, набрав силу, попытался сопротивляться, но то ли быстро понял, что угодил в ловушку, то ли не стал понапрасну расходовать свои силы, и успокоился.