Вирус
Шрифт:
— Дима, поясни. «Пасти» — это как?
— Нуу! Это значит: следить за кем-то, наблюдать — раздраженно прошептал Дмитрий и уже более спокойно продолжил. — Извини, никак не привыкну, что такой супермозг, как ты, может не понимать элементарных вещей. Словарей в интернете — тысячи. Зайди — посмотри, скачай — запомни.
— Я же говорил тебе, что Коваль действует на свой страх и риск, а потому ему приходится преодолевать инертность системы. У тебя будет время, чтобы уйти из института, но лучше поспешить. Почему девушка должна была уступить место? — повторил Тромб, забытый вопрос.
— Старушка — больная и уставшая. Девушка — молодая и здоровая.
— Как ты это узнаешь?
— Что? — заинтересовался Дмитрий.
— Как ты узнал, что девушка здоровая?
— Я не знаю, что она здоровая! — возмутился Потемкин.
— Не понимаю!
— Она тоже ничего не понимает, — пробурчал Дмитрий.
Связь вновь оборвалась, и остаток пути он проехал в одиночестве. Забился в угол вагона и внимательно вглядывался в лица дремлющих пассажиров.
Старая приземистая пятиэтажка встречала посетителей разбитыми мраморными ступенями и скрипом невероятно большой дубовой двери. Маленькая медная вывеска приютилась на гигантской створке, убеждая входящих в том, что в этом убогом строении располагается Российский научно-исследовательский ветеринарный институт.
— Тромб, ты куда меня притащил?
Дмитрий смотрел на «ворота» и не мог понять, зачем кому-то понадобилось делать такие большие двери. Неужели люди, жившие во времена строительства здания, был выше и сильнее нынешних? А еще больше его волновал другой вопрос: что общего у ветеринарного института с институтом мозга, о котором ему рассказывал боец?
— Тромб!
— Потом объясню. Заходи!
На входе в мрачное, пропахшее пылью здание Дмитрий уперся в небольшой металлический стержень турникета. Неплохо для полуразрушенного памятника архитектуры, подумал он, поворачиваясь к прозрачной перегородке, за которой устроился вооруженный охранник. Внушительного вида резиновая дубинка покоилась на его мощных коленях. Он поднял тяжелые брови и сердито осмотрел Потемкина с ног до головы. Дмитрий невольно сжался под холодным взглядом, втянул голову в плечи. Здоровяк заметил смущение юноши и удовлетворенно хмыкнул.
— Пропуск заказывали? — поинтересовался он, расслабленно опуская широкие плечи.
Потемкин набрал воздуха, решительно кивнул. Здоровяк, очевидно, уже исключил его из списка потенциально опасных субъектов и сейчас всматривался в монитор.
— Проходи! — кивнул страж турникета, протягивая юноше пластиковую карточку, с которой на него смотрело знакомая физиономия.
Дмитрий решительно двинулся по длинному коридору с высокими серыми потолками. Стараясь не перейти на бег, он разглядывал стены непонятного, пугающего цвета, пока не уперся в разбитые двери.
— Тромб, ты уверен, что в этой дыре может быть нужное для операции оборудование? — с сомнением спросил он невидимого собеседника.
Сомнения закрались в его душу, как только он открыл двери непонятного учреждения. Запущенность старого здания только усилила его неуверенность.
— С места не двинусь, пока не объяснишь! — уперся он, призывая бойца к ответу.
— Институт занимается проблемами мозга, но нам нужно найти отделение, в котором работают с мозгом животных. Двигайся!
— Ты…тты! — заикаясь от возмущения, Дмитрий, тем не менее, продолжил путь.
— Отделение платное, обслуживает очень богатых клиентов. Аппаратура самая современная, какую только можно найти. Любите вы своих животных, — оправдался Тромб. — И к тому же все то, что придумывается для людей, сначала проходит испытания на четвероногих.
Дмитрий торопливо взбежал по ступеням на второй этаж и увидел зеркальную дверь. Стоило ему шагнуть к ней, как она автоматически открылась, приглашая в VIP-зону. Здесь его ждала иная вселенная — сияющая чистотой, успокаивающая ощущением комфорта, поражающая функциональностью каждого предмета. Обилие зеркал, живых и искусственных цветов, позолоченных ручек на дорогих дверях поражало воображение. Четвероногие пациенты бегали вокруг фонтанчиков, рычали на своих хозяев и улыбающихся докторов — одним словом, чувствовали себя как дома.
— Поторопись! У тебя мало времени, — напомнил Тромб.
Стараясь не привлекать внимания, Дмитрий быстро вошел в кабинет 201 с рельефными цифрами на стекле, закрыл за собой зеркальную дверь и только тогда вздохнул полной грудью. Постояв в нерешительности перед непонятным аппаратом, напоминающим пульт космического корабля, направил взгляд на стоящий в центре кабинета операционный стол, над которым нависала механическая рука. Оглядев фантастический механизм, молодой человек вздрогнул и съежился.
— Неужели это все для кошек и собачек?
— Вообще-то это аппарат для вживления четвероногим друзьям чипа GPS-навигации, — пояснил Тромб. — А еще некоторые хозяева хотят, чтобы их питомцы имели более кроткий нрав, некоторые, наоборот, недовольны миролюбием своих подопечных. Все это можно исправить только здесь. Я не понимаю, зачем это нужно, но думаю, что у людей есть на то основания.
Потемкин присмотрелся к большому столу. Брови его напряженно сдвинулись к переносице.
— Видишь обруч? — заговорил Тромб в тот момент, когда Дмитрий и сам обратил на него внимание. — Ложись так, чтобы он охватил твою голову. Нажми на красную кнопку! И жди. Дальше все пойдет по программе.
Рука предательски задрожала, выдавая страх, но Дмитрий переборол себя и торопливо вдавил кнопку. Будь у него время на раздумье, он наверняка отказался бы и убежал. Но получилось так, как получилось. Он лежал на столе, на котором до этого лежали собаки, кошки — или даже тигры!
— и смотрел на опускающийся механизм с длинной иглой, на самом конце которой светилась маленькая стеклянная капля. С тихим шелестом обруч сдавил голову, не давая двигаться — и отрезая путь к отступлению.
— Сними наушник, положи руки вдоль тела!
Укол — последнее, что почувствовал Дмитрий, проваливаясь в темноту небытия…
В нос неожиданно ударил острый запах нашатыря, разгоняя окутывающую сознание пелену. Рука с противнопахнувшей ватой исчезла, как только он открыл глаза.
— Пора вставать, братишка, — произнес над головой до невозможности знакомый голос.
Дмитрию на мгновенье даже показалось, что это был его собственный голос, но он прогнал эту мысль.
Тромб молчал. В глазах плясали багровые пятна. Голова гудела, словно затихающий после удара колокол. Мысли ползали сонными мухами по поверхности воспаленного мозга, не желая забираться в просыпающееся сознание. Дмитрий, запоздало вспомнив о телефоне, поспешил воткнуть горошину наушника в ухо.