Вирус
Шрифт:
Глава шестая
АРЕСТ
О злоключениях Профессора. Или что значит оказаться не в том месте и не в то время
Видавший виды профессорский «пассат» въехал во двор дома, в котором проживало семейство Пугачевых. Ивана он оставил в районном отделении милиции, где тот пытался инициировать розыски сына. Рослый насмешливый лейтенант хоть и принял заявление о пропаже Славки, всеми силами пытался избавиться от назойливого посетителя и не сразу внял мольбам взволнованного отца семейства.
— Тот факт, что подросток исчез, не является убедительным аргументом для начала розыскных мероприятий, — заявил он. — И не важно, что второй день он нигде не появляется и не звонит. Может, сейчас сидит под кайфом у друзей или знакомых, а мы будем отрывать наших работников от важных дел.
Профессор допускал, что слова лейтенанта не лишены смысла, но как тогда объяснить исчезновение Дмитрия Потемкина, который пропал после умопомрачительного представления в компьютерном клубе «Тутанхамон»? «Кто может знать, где они? — профессор хлопнул себя по лбу. Ну, конечно, как он сразу не сообразил! — Коваль Иван Васильевич. Уж он-то, если даже и не имеет отношения к исчезновению молодых людей, должен быть в курсе происходящего».
Перед глазами пустынная улица — одна из тысяч похожих друг на друга маленьких улочек Москвы. Где-то рядом шумит занятой город, торчат в пробках сотни машин, ползут, гудят клаксонами, спешат пешеходы, нервничают, опаздывая на работу. А здесь? Лишь изредка одинокие прохожие нарушают тишину морозного утра легким поскрипыванием свежевыпавшего снега. Вот бабушка, согнувшаяся под тяжестью прожитых лет, медленно бредет к подъезду, таща за собой сумку-тележку. С трудом доковыляла до двери, и в этот момент из-за угла выскочил молодой человек. Быстро догнав старушку, он подхватил ее тележку; придерживая дверь, подождал, пока она не исчезла в темноте, и лишь после этого быстро скользнул следом.
«Не все так плохо с нашей молодежью», — подумал профессор, и тут его взгляд упал на громилу, со скоростью грузового локомотива мчащегося к дому. Просторный плащ поверх спортивного костюма, нелепо взмахивая кожаными полами, с трудом скрывал выпирающие горы мышц. «Ванькин собственной персоной, — улыбнулся профессор. — Черт, внимание уже не то, ведь это Потемкин помог старушке!» Он попытался вылезти из машины, но не смог — дверь подпирал Коваль Иван Васильевич.
— Стареете, коллега, — заглядывая в салон, он словно прочитал мысли.
— Вот уж воистину, не буди лихо! Долго жить будете, полковник!
Коваль удивленно поднял брови:
— Неужели по нашей базе данных прогулялись? Или все-таки раскололи своего «Синариона» и заглянули в его электронные закрома?
— Да ваши звездочки у вас на лбу выдавлены! — съязвил Медведев, в очередной раз удивляясь информированности Коваля. — Что вам известно о «Синарионе»?
— Бросьте, Дмитрий Степанович! Неужели вы думали, что после того, что натворило ваше детище в Сети, им никто не заинтересуется? Или вы и сами не знаете, что он?.. Не знаете?! Это хорошо. Пусть лучше мальчишки будут виноваты. Какой с них спрос? Ведь даже Потемкину еще нет восемнадцати, — Иван Васильевич задумчиво покачал головой, вздохнул, словно сочувствуя профессору. — Я бы на вашем месте оставил попытки достучаться до Синариона, иначе тогда вам придется отвечать за все, что он совершил. А это, уважаемый профессор, тюрьма! Ваш умник, как я лично полагаю, выпотрошил самые секретные базы данных. Лучше отдайте его в руки моих спецов, и мы создадим вам хорошую легенду.
— Вы сами-то верите тому, что говорите? — Медведеву показалось, что он услышал доносившийся из подъезда шум. — Вот-вот! Если бы верили, давно бы хозяйничали в моей лаборатории.
Дверь с грохотом распахнулась, и из нее вывалилась громадная спина Ванькина. Прикрывая голову руками, здоровяк позорно отступал. Делая очередной шаг, он оступился и шумно рухнул на убеленный первым снегом тротуар.
Кто ж его так? Всматриваясь в темноту подъезда, профессор ожидал увидеть кого угодно, только не появившуюся на крыльце тщедушную старушку. Согнутая хрупкая воительница, часто перебирая полусогнутыми ногами, размахивала деревянной клюкой и громко негодовала.
— Мерзавцы! Весь подъезд обоссали. Я вот сейчас в милицию позвоню.
— Бабушка, не нужно никуда звонить! — полковник поспешил навстречу разгневанной пенсионерке.
Из-за угла дома проскользнула вереница высоких крепышей, закамуфлированных и экипированных так, словно им предстояло участие в небольшой локальной войне. Старушка, по-видимому, решила, что военные действия уже начались. С несвойственной ее возрасту прытью она метнулась назад, в подъезд. Полковник остановился у двери и, пропуская бойцов вперед, обернулся к профессору:
— Дмитрий Степанович! Заберите своего подчиненного из отделения, пока его не закрыли за хулиганство. Уж больно буйный субъект оказался. Скажите ему, что его Славка у нас. И с ним пока все в порядке.
Спокойный голос разозлил Медведева, неприятно резануло слух брошенное вскользь «пока». За спиной полковника захлопнулась дверь, и утренний двор снова погрузился в сонную тишину. Где-то скрипел снег под ногами одинокого прохожего, где-то лаяла разбуженная собака.
Профессор набрал номер Ивана Пугачева. Трубка долго молчала, затем вытолкнула непонятные звуки, очень похожие на сопение борца сумо во время боя, а проснувшись, разразилась такой отборной бранью, что профессору пришлось вспомнить и безоговорочно поверить в истинность утверждения Ивана о его родстве со знаменитым разбойником, Емельяном Пугачевым. Чтобы представить обычно спокойного, слегка заторможенного, замкнутого в себе интеллигента в роли разбушевавшегося скандалиста, Медведеву пришлось призвать на помощь все свое воображение. Между тем телефон сопел и рычал, словно угодивший в капкан раненый зверь, потом шумно всхлипнул и пригрозил далеким незнакомым голосом:
— Гражданин, будете сквернословить, посадим в камеру!
— У меня семья пропала, а ты, гнида… — выдав витиеватую трехэтажную словесную конструкцию, мобильник неприятно затрещал и смолк.
Выпущенное на свободу воображение мгновенно дорисовало страшную картину, с подземными казематами и стонущими узниками, заставив Медведева действовать быстро и решительно.
— В камеру, не в камеру, но неприятностей не оберешься, — пробормотал он, поворачивая ключ в замке зажигания.
Двигатель нервно чихнул, нехотя завелся, и «пассат», прошлифовав колесами асфальт, резко сорвался с места.
Езда на предельной скорости по петляющим вокруг домов дорогам — удовольствие малоприятное и опасное. В очередной раз, выворачивая непослушный руль, Медведев едва справился с управлением, когда на повороте машину бросило на невысокий бордюр. «Тише едешь, дольше будешь», — решил он, вжимая тормоза в пол. И очень вовремя. Из-за дома, словно чертик из табакерки, выскочил и чуть не влетел под колеса его машины спешащий молодой человек. Скрип тормозов на секунду опередил удар тела о капот машины. Выскакивая из салона, Медведев помог парню подняться и с удивлением понял, что перед ним Потемкин.