Вирус
Шрифт:
Психушка — удел людей, мыслящих нестандартно, не совсем мыслящих и даже не мыслящих вовсе. Аналоги ее просто обязаны существовать в каждом мире. Опасные соседи, по убеждению большинства, должны содержаться в изоляции, чтобы не смущать здравомыслящих соотечественников вопросом «что есть норма и где проходит граница между здоровым человеком и сумасшедшим?»
Все то же здравомыслящее большинство выстроило между собой и отвергнутым меньшинством забор как естественную границу между нормальностью и сумасшествием. И этот забор протянулся по всем мирам. Он разгораживал мир везде, где только существовали люди. Однако
Допустив возможность подключения человеческого сознания к глобальной сети, ПервоДим (Дмитрий уже не раз назвал его ПервоЯ) пошел дальше. Он предположил, что люди, создавая компьютеры как упрощенные модели своего мозга и соединяя их в сеть, следуют глубоко заложенному в них инстинкту — программе всеобщего единения разума. Усложняя электронные сети, они неизбежно придут к созданию более сложной, пока еще виртуальной конструкции, рожденной в его воображении. Процесс создания будет длительным, а его конечным продуктом станет рождение Сапиенсонета — сети разумной. Этот процесс ПервоДим разбил на несколько этапов.
Первый — существующий в настоящее время.
Соединение возникает стихийно, на фоне эмоционального стресса, носит случайный характер: появляется во сне или в бессознательном состоянии. Отдельные подключения к Хомонету происходили во все времена, только мало кто придавал значение странным снам или бредням сумасшедших. Кому хочется оказаться по ту сторону забора?
Второй — вероятный в недалеком будущем.
Соединение управляемо, связывает множество альтерэго одного индивидуума с разных ветвей Хронодендрида.
Мозг любого человека имеет уникальную энергоинформационную структуру, способную резонировать со своими отражениями даже через вероятностные перегородки между мирами ввиду их едва ли не полной идентичности. Сложнее будет осуществлять связь со своими проявлениями в далеко отстоящих друг от друга мирах, но и это станет возможно после наступления третьего этапа — появления человека, способного объединить всех людей в единую сеть и взять на себя обязанности администрирования этой сети.
Хомонет — это средство общения и решения общечеловеческих проблем, где информация — достояние каждого, и каждый — носитель информации. Возможность пользоваться не только знаниями, но и ощущениями других людей.
Потемкин, знакомясь с размышлениями двойника, задумался. А где же здесь Сапиенсонет?
— Сапиенсонет — сеть всех разумных существ во всех мирах, всех вселенных. Единый разум в прямом смысле слова. Разум, существующий в сотрудничестве с носителями, но способный жить и без них.
Дмитрий ощутил уважение к смелости размышлений человека, пребывающего, по мнению окружающих, в состоянии шизофренического психоза, однако вместо похвалы задал вертевшийся на языке вопрос:
— Ты читаешь мои мысли, ПервоЯ?
Почему-то эта возможность пугала его, заставляла закрывать мозг.
— ПервоДим! — твердо, с каким-то особым ударением поправил собеседник. — Я понимаю, что не перепутаешь, но все же «ПервоЯ» очень похоже на «первая», а это, сам понимаешь, нехорошо.
— И все же, ПервоДим, ты можешь читать мысли? — настаивал Дмитрий.
— Твои — да! Но только пока есть допуск. Сам же выставил в приоритетах полный доступ. Извини!
Чужая душа — потемки, шепнула на ухо народная мудрость, но смущенно замолкла, заглушаемая новой мыслью. Душа, может, и потемки, но здесь и без фонарика все на виду, переступая порог ярко освещенного сознания ПервоДима, поправил себя Дмитрий.
Многомерная файловая система, плавающая в жидком растворе неупорядоченной информации, возникла перед Димкой, пылая множеством неконтролируемых эмоций.
Непреодолимое желание коснуться прозрачной конструкции, протянув руки, пришло неожиданно, но, появившись, разбудило дремлющую до сих пор фантазию. Потемкин прыгнул в чужую вселенную, мир со своими законами логики и, возможно, чуждыми ему моральными ценностями. Вернее, он только представил, что прыгает, и тут же почувствовал быстрое течение захватившего его потока чужих размышлений и впечатлений.
Стараясь сканировать поступающие сведения крайне осторожно, Дмитрий случайно коснулся эмоциональной составляющей присоединенного к «приватной» сети ПервоДима.
— Ну, ты уж там, если не трудно, не лезь во все углы, — неожиданно улыбнулся двойник. — Я сумасшедший, а не импотент, воображение не отменишь. Не хочу делиться своими фантазиями.
Ощутив, что попал в очень личную область, Дмитрий мгновенно отключился.
Представляя себя лежащим на больничной койке в маленькой палате, он ощутил разрывающую душу тоску. Засосало под ложечкой — впору завыть на луну. Холодными тисками сжало сердце, стало стыдно за мелькнувшее в сознании желание запретить ПервоДиму воспринимать свои ощущения.
«Пусть видит, слышит, осязает — от тебя не убудет, а для него это единственная возможность вырваться за пределы больничной палаты», — твердо решил он.
— Может, помочь, братишка? — прошептал он, ощущая острую потребность сделать для своего двойника хоть что-нибудь. — Вытащить тебя на волю? Я могу.
— Не нужно! Во-первых, в очередной раз найдут и закроют, как не раз случалось, пока я не успокоился. Не думаешь же ты, что я никогда не покидал этой дыры? Медбратья в нашем учреждении отличаются необычайной силой, но никак не сообразительностью, поэтому обмануть их нетрудно. Да и привык я уже жить чужой жизнью в иных мирах, и то, что происходит с моей оболочкой в этом, меня не особо интересует. Если и в дальнейшем не откажешь в доступе к своим ощущениям, буду признателен, — прошептал ПервоДим после недолгой паузы.
Даже кратковременная прогулка по лабиринтам чужой памяти оставила в душе Потемкина ощущение безмерного удивления. Человек большую часть жизни заперт среди психопатов и дегенератов… и сохранил великолепную ясность ума и четкость мысли.
— Интересно, а есть ли другие Хронодендриды? И если есть, то что в них? — поинтересовался ПервоДим.
— В других вселенных та же картина, словно один архитектор старался. Знать бы, кто?.. — раздался за спиной знакомый голос, словно подслушавший Димкины размышления.