Вирусы просвещения
Шрифт:
Кроме того, очевидно, что внедрение профессионального стандарта педагога (и не только) – это чрезмерная ориентация на зарубежный опыт и зарубежные требования. Сегодня это опыт США, страны, которая постоянно принимает массы эмигрантов со всего мира. Чтобы подавить их национально сформированные и идентичные институты, прировнять их к своим требованиям, и вводятся стандарты для специалистов (врачей, учителей и т. д.). А для кого собираются ввести стандарты у нас? У нас даже известный французский актёр, получивший из рук президента гражданство, паспорт и квартиру, сразу уехал обратно. Кого мы собираемся
Парадокс истории заключается в том, что чаще всего России приходилось конфликтовать (даже воевать) именно с той страной, которая до того наиболее идеализировалась российской властью и интеллигенцией.
Кстати, именно этой идеализацией и были навеяны многим русским писателям строки о «дорогах и дураках», ибо дурацкое копирование ведёт не к результату, а к конфликту, ибо дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так. Эта истина, как правило, раздражает обе стороны. И ту, которая копирует, и ту, у которой копируют. Сегодня мы наблюдаем этот процесс в виде введённых против нас санкций. Но вот что подозрительно, санкций по отношению к нашей системе образования ещё нет. Следовательно, её ещё не совсем разрушили, а значит надо продолжать внедрение в неё чужих стандартов и этому внедрению никто и ничто не мешает. С чего бы это? И как быть с Родиной?
Ещё раз можно отметить, что успешность образования нельзя оценивать через то, насколько образовательное учреждение может зарабатывать деньги. А из попытки «стандартизировать» торчат именно эти уши. И совсем не видно оценки по критериям качества обучения, то есть не видно каким образом в систему дополнительного образования будут возвращены специалисты в своём деле. Обучаемые в этой парадигме – не цель, а средство заработка. Вот и вся философия!».
А когда-то было по-другому. Как? А было ли? Об этом и пойдёт дальнейшее повествование.
Глава первая
О стандартах
Для чего необходимы стандарты? Среди разных ответов можно найти и такой: для осуществления власти. Экономической, политической, идеологической и т. д. Есть даже вузы, главная задача которых готовить «стандартных» специалистов для осуществления ими стандартной власти. Самым знаменитым таким вузом эпохи СССР была Высшая партийная школа. Была и Высшая школа ВЛКСМ, военно-политические училища и академия. Так выходит, что учили в них плохо, раз эти «стандартизированные специалисты» не стали скрепами страны и Советский Союз развалился.
Так как советские «специалисты» никому не смогли навязать своих стандартов, то не стоит утверждать, что в других областях наши «учёные» в своей массе (конструкторы, инженеры, кандидаты разных наук и даже доктора разных наук) были впереди планеты всей. Все эти «учёные» массы, вместе с прочим неучёным народом с конца ХХ века дружно переходят на евростандарты.
Что в итоге? Евростандарты на безопасность в воздухе разрушили российскую гражданскую авиацию, так как авиационные российские двигатели сильно шумят. Евростандарты на автомобили разрушили российский автопром, так как российские автомобили сильно дымят и т. д.
Что в основе
Перестроечный режим, возникший в недрах управленческой элиты СССР начал своё восхождение именно с разрушения советской системы образования. Не секрет, что и в СССР, и сегодня, большинство детей высокопоставленных управленцев, уровня министров, замов, секретарей обкомов ЦК КПСС (ныне губернаторов) и ниже (сегодня это и дети глав районных администраций) учатся за границей. Даже директора «институтов развития образования», и те, предпочитают отправлять своих чад за рубеж для получения образования. Возможно, это и не плохо, так как из развала СССР следует, что вершина образования, а именно подготовка управленческой элиты для страны была на нуле. На голом марксизме-ленинизме, закваске XIX века в век XXI, путь оказался заказан.
Но есть другой, куда более важный вопрос: «А что пришло на смену плохому советскому образованию, и каким путём это что-то осуществлялось?». Этот путь мы наблюдаем до сих пор. Перестроечный режим начал слом системы советского образования, во многом основанной на идеологии, на заповедях строителя коммунизма, то есть на качественных оценках, с внедрения в неё количественных оценок. Как любят говорить «новые держатели или смотрящие» за страной: «Только бизнес, ничего личного». Практика уголовная, кто больше ворует, тот и в законе.
Россияне, с началом перестройки, два десятка лет привыкали к таким словам, как «стагнация», «унификация», «оптимизация», «дефолт», «санация». В первое десятилетие XXI века к ним добавились слова «санкции», разные оттенки кризиса и «любимое» слово всех педагогов «феликсология». За этим словом было спрятано всеобщее счастье, к которому так стремилась героиня фильма «Блондинка за углом». В этом фильме, ещё в середине ХХ века были прекрасно показаны перспективы «светлого и счастливого будущего».
Под суматоху новых слов, а проще говоря под суматоху осуществления «власти слов», когда умные западные советники просто выносили мозг великому и могучему советскому народу новыми терминами, а этот народ силился понять о чём же идёт речь и вёл себя тихо, а если и долбил касками Красную площадь, как это делали шахтёры, то только потому, что и с пониманием других слов были проблемы. Так вот: под суматоху шло сокращение школ, детских садов, библиотек, кинотеатров, ликвидация учреждений дополнительного образования, домов культуры. То есть шло масштабное разрушение всей социальной системы социалистического (социального) общества.
Перестроечному режиму очень хотелось также быстро её разрушить, как было разрушено народное хозяйство страны. Но для разрушения народного хозяйства было найдено несколько непонятных слов: «ваучер», «приватизация», «акционирование», «биржа», перемоловшие предприятия в труху, а с социальной системой проблемы оставались. Очень трудно было подобрать слова к обещаемому «светлому будущему» при стремлении к полной ликвидации этого будущего. Так и возникло, и до сих пор болтается слово «феликсология».