Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови.

Обедин Виталий

Если бы не он, может быть, я еще смог бы устоять.

Не устоял.

И вот теперь я здесь – как побитый пес, не имеющий права ступить дальше крыльца в дом Веры и Морта.

– Мне кажется, я нашел человека, который может помочь Вере, – наконец произнес я.

Морт с хрипотцой выдохнул. На мгновение на его лице появилось мучительное выражение – затаенная надежда, смешанная с недоверием, затем оно снова застыло, скованное неприязнью ко мне.

– Назови имя этого человека, и я поговорю с ним. Если поможет, благодарность

пришлю с курьером.

Я покачал головой:

– Так не пойдет.

– Я справлюсь без твоей помощи.

Я снова покачал головой:

– Так не пойдет, Морт.

– Да с чего ты взял? Думаешь, я не справлюсь без твоей помощи?! – начал заводиться мальчишка. – Будь это хоть сам король Джордан…

– Не справишься, – резко оборвал я. – Этот человек – маг Колдовского Ковена. Если он вдруг упрется, ты мало что сможешь сделать.

Морт жестоко и хищно осклабился:

– Это мы еще посмотрим.

– Тут и смотреть нечего. Даже если оторвешь ему голову, парень с легкостью прирастит ее обратно, а за тобой придут если не Псы правосудия, то ковениты с десятком големов на привязи. Ты сожжешь себя в форсаже, пытаясь им противостоять… Зато вот мне этот парень успел крепко задолжать. И вернет должок сторицей.

– Он хилер? – игнорируя мои слова насчет последствий, уточнил Морт. – Хилеров мы уже пробовали.

– Такого не пробовали. Я видел много умельцев, практикующих medicae aktus, но такого – впервые. Он творит чудеса с плотью. Настоящий Мастер.

Красивое лицо Морта вновь исказила борьба эмоций: неприязнь ко мне вступила в схватку с надеждой исцелить Веру. Это продолжалось всего секунду, не больше.

Мать он все же любил больше, чем ненавидел отца.

– Сначала я сам хочу посмотреть твоего чудодея.

– Кровь и пепел! Ты не доверяешь мне даже в этом?!

Я почувствовал, что начинаю злиться. Мальчишка злоупотреблял своим положением!

Младший Слотер покачал головой:

– Ты не понял, Сет. Я очень хочу верить. И знаю, что даже такой мерзавец, как ты, не явился бы сюда, не имея должных оснований. Просто не хочу обманывать маму ложными надеждами. Она достаточно мучается, чтобы проходить еще и через это. Поэтому, прежде чем привести твоего умельца к ней, я хочу быть уверенным, что дело того стоит… Как его зовут и где искать?

Я помедлил с ответом.

Если Морт попытается самостоятельно выйти на Мастера Плоти, парень, и без того перепуганный инцидентом с суккубой и стычкой с Близнецами, чего доброго, ударится в панику. И я его вполне пойму: четыре Выродка за пару дней – это перебор для любого смертного, будь он хоть трижды маг Ковена. Скрываясь от преследования Слотеров, Мастер может попросить перевода в другой город из числа тех, что входят в протекторат Блистательного и Проклятого, или вовсе обратится за помощью и защитой от Древней крови к старшим волшебникам. В этом случае ситуация не то чтобы сильно осложнится, она… ну, скажем… может слегка затянуться.

А

для Веры каждый день – пытка.

– Его зовут Мастер Плоти. Я привезу его завтра к полудню. Он покажет тебе пару фокусов – сам решишь, стоит ли доверять его рукам ма… Веру.

– Мастер Плоти? – презрительно фыркнул Морт. – Мне казалось, ковениты не прячут имен. Они считают себя для этого слишком крутыми.

– Этот парень в Ковене совсем недавно. Еще не осознал, какая сила за ним стоит…

Морт изобразил глубокое раздумье (меня так и подмывало влепить ему хорошую оплеуху, чтобы не трепал нервы), а затем важно кивнул:

– Хорошо, Сет. Завтра в полдень. Надеюсь, он будет стоить потраченного времени. Для его же блага…

Младший Слотер протянул руку и взялся за дверную ручку, давая понять – отпущенное мне для «аудиенции» время истекло. Я вздохнул про себя: как все же тяжело дается роль плохого отца, пытающегося хоть что-то исправить.

– Я… может, ты все-таки разрешишь мне войти?

– С какой кстати, Сет? Время, когда эти двери были открыты для тебя, ушло. Ты сам все профукал.

«Я все-таки твой отец».

Вслух я этого не сказал. Прозвучало бы слишком банально.

– Ты слишком часто испытываешь мое терпение, сын.

Морт слегка улыбнулся:

– Прибереги эти приемчики для тех, кому всерьез намерен пустить кровь. Меня больше не смущает твоя репутация, Сет. И ты сам уже не смущаешь. Я вырос. Я, знаешь ли, быстро расту.

– Ладно. Тогда береги маму… и колено. Я слышал, должно болеть в сырую погоду.

Морт мгновенно окрысился, но я не дал ему времени подыскать достойный ответ и оставить последнее слово за собой: повернулся и пошел прочь.

В свое время колено у него точно болело – я прострелил его из пистолета в первой и единственной серьезной стычке с сыном. Морту тогда исполнилось пять лет, а его самоуверенность выросла на все двадцать пять. Этого оказалось достаточно, чтобы нелюбовь вкупе с непочтением к родному отцу наконец вылились в крайнюю форму, и мне пришлось взяться за воспитание всерьез.

Кто-то воспитывает детей ремнем, а я предпочел пистолет.

Строго судить не стоит. Успей сын задействовать свой Талант на секунду раньше – чего доброго, возник бы вопрос: по чьей именно заднице гулять ремню. Конфликты отцов и детей у потомков Лилит обретают самую странную форму…

Черные дьяволы, Астарот и Бегемот, двумя ожившими тенями сопровождали меня до ворот поместья.

Глава IX

Пропавший Ковенит

– То есть как это такой здесь никогда не останавливался?

Я смерил владельца постоялого двора «Дуб и олива» долгим и крайне неприятным взглядом. Может, мерзавец не стушевался перед мрачным визитером и пытается намекнуть на оплату сведений? Как лучше поступить в таком случае: сверкнуть серебром или стукнуть кулаком?