Витасфера. Каменное Небо
Шрифт:
– Меня зовут Энрико. Я здесь самый главный, – с этими словами жесткие щеточки бровей спартанца соединились, не допуская возражений. – Это не все. Ты должен называть меня: «Сэр Энрико». У меня королевская кровь. И это легко доказать. А ты кто такой?
– Я кавалер Галлеор.
– Чьи в тебе гены?
– Я не понял вопроса.
– Я спрашиваю: которая из праматерей – твой предок?
– Не знаю.
– Не знают, когда гены плохие.
– Я, действительно, не знаю.
– Может быть, ты из рабов?
– Не знаю.
– Ты
– Это невозможно.
– Я сразу отличу раба и дурака. По наклонностям. По привычкам… Даже по жестам. Ты же знаешь, что прародительниц было восемь?
– Но все гены спутаны.
– Гены спутать невозможно. Как невозможно спутать цвет глаз. Глаза бывают либо темные, либо светлые. Пополам не бывает. Посмотри на тех ребят, – Энрико указал мечом в сторону небольшой, затретированной группы. – Что ты можешь о них сказать? Кто они? Слуги или короли?
– Не знаю.
– Ты ненаблюдателен. Но я тебе точно скажу. У них неблагородная кровь.
– Почему ты так думаешь?
– Они избегают центра. Жмутся по углам. Их много, но они стараются держаться вместе. Слабые всегда объединяются. Прячутся друг за друга. Это у них в крови. Такие нам не пара.
«Нам»? – Галлеор поймал себя на мысли, что и ему хочется куда-нибудь спрятаться от «короля», а значит и он «не пара», но король продолжал внимательно разглядывать его со всех сторон:
– Я сразу заметил, что ты не лезешь в угол, но постоянно оглядываешься. Ты рассчитываешь каждый свой шаг. Ты не уверен, зато умен. Осторожность – признак ума. И, кроме того, ты постоянно морщишь лоб и щуришь глаза. Я думаю, что ты книжник.
– Я люблю читать.
– Так я и знал! Будешь моим личным жрецом, врачевателем и хранителем древних знаний.
6. «Во всем виновата Верлинда!»
Праматери снова собрались за Круглым Столом.
Глаза сверкали от гнева, щеки пылали.
Маргарет нетерпеливо постукивала остывшей молочной бутылочкой о край стола.
Ланданелла нервно крутила пустышку на пальце.
Вязальные крючки Барбамиллы с остервенением вгрызались в петли.
Клацанье металла в надменном голосе Рогранды не предвещало ничего хорошего:
– Кое-кто был против моего главенства за Круглым Столом. Теперь вы видите – что получилось?
– Мы поддались на провокацию! Перемешав детей, мы потеряли их навсегда! – поддержала ее возмущение Маргарет. – Проект «Мудрой» Верлинды с треском провалился!
– «Общие» дети не могут заменить «своих»! Мы не просто ошиблись или проиграли! Мы потеряли все! – присоединилась к спору красавица Ланданелла.
– Усреднение детей оказалось выгодно только слабым и нечестным! – продолжала Рогранда. – Например, Барбамилла ищет в каждом ребенке признаки своих генов и старается тайно от всех отличить их особым вниманием.
– Все заметили, что «своих» она подкармливает дополнительным протеином, обрекая остальных на неконкурентоспособность! – крикнула Маргарет.
– Объясни, Барбамилла!
– Пусть объяснит! – зашумели все.
Барбамилла ничуть не смутилась. Выслушав предъявленные обвинения, она с вызовом ответила:
– Никого я не различаю! А только даю дополнительную порцию тем, кто просит добавки.
– Вот видите: она сказала: «Кто просит добавки»! А мои дети, например, никогда ничего не просят, – надменный взгляд Рогранды скрестился с простодушным взглядом Барбамиллы.
– И как же тогда твои дети просятся на горшок? – искренне удивилась та.
– Они его не просят, а требуют!
– Мои тоже требуют!
– Твои не должны требовать! У них нет чувства меры. И разве не понятно – почему?
– Почему же? – подбоченилась Барбамилла.
– Потому что не способны вести себя достойно! Представьте себе, ее любимчик Смальди был замечен в воровстве! Он украл у Сильвии пустышку и спрятал ее в памперсе! Он, трехмесячный, уже может прятать! И красть! Что будет с ним дальше?
– Просто мой ребенок – смышленый!
– У твоего любимчика дурные манеры! – оборвала ее Рогранда.
– Не забывайте, что мы не делим детей на «своих» и «чужих»! Они все наши! – призвала к порядку Верлинда.
Но шум невозможно было перекричать. У каждой матери накопилось множество претензий друг к другу, и они решили именно сейчас во всем досконально разобраться:
– Определить родство невозможно!
– Еще как! Крупных детей Титаниды видно издалека!
– Я заметила, что их избегает кормить Ланданелла.
– Как ты их различаешь, Ландонелла?
– Мои дети самые пропорциональные, и не самые голенастые.
– А ты лучше определи их по глупости! Где хуже успеваемость – там твои, – посоветовала Астрид. – Даже пустышки они выбирают не с теми буквами!
– Вы забываете, что у нас нет глупых детей! Все дети развиваются одинаково! У всех одинаковые нагрузки!
– Но тогда почему Верлинда их ругает? Я сама слышала! Она сказала, что не каждому из них дано божественное призвание думать и делать выводы, – возмутилась Ланданелла.
– А я слышала, как она упрекнула Мирсиса в том, что он целый день играет в мяч. Она назвала его «Отшибленным мозгом!» – добавила Барбамилла.