Vitrum Patrum (Житие Отцов), Иеромонах Серафим (Роуз)

Vitrum Patrum (Житие Отцов)

на обложку

Иеромонах Серафим

Шрифт:

23. Он спасен от опасности преп. Романом

Как-то по одному делу ему нужно было пересечь реку Гаронну около замка Блэие, но вода в реке так поднялась, что страшно было смотреть на нее. Недалеко оттуда покоились в могиле мощи преп. Романа, священника, которого, как сказано в его житии,[42] похоронил Мартин. Когда с одной стороны порывы ветра, а с другой — громадные волны стали очень опасны для путешественника, он возвел очи к небу, потом воззрел на церковь преп. Романа, и вся вода вскоре совершенно успокоилась, все стихло, и Григорий, не подвергаясь более никакой опасности, переправился на другой берег.[43]

Баптистерий св. Иоанна в Пуатье (IV век), в целом сохранившийся в таком

виде, в котором был при свят. Григории.

Свят. Медардуса Суассонский постригает преп. Радегунду (манускрипт X века).

24. Он едет в Рим

Завершились шестнадцать лет его епископского служения, когда соименный ему Великий Григорий переселился в епархию небесную.[44] Говорят, что некоторое время они были связаны тесной дружбой, и это было вполне естественно, так как Фортунат сравнивал этого папу со свят. Григорием Назианзиным (+ 374) и говорил, что последний был даром Востоку; святитель Григорий Двоеслов был даром Югу, а наш святитель Григорий — даром Западу. Когда свят. Григорий Турский приехал в церковь святых Апостолов [в Риме], папа принял его с большим почтением и, проводив до места, где св. Петр исповедал Христа, стоял рядом с ним, ожидая, когда он поднимется. И, стоя в ожидании, с изумлением понял (ибо он был прозорливцем) тайный промысел Божий об этом человеке, который был у него пред глазами, который, хотя и не отличался величием, получал свыше великую благодать. Тот же с Божественной проницательностью немедленно все ощутил и, поднимаясь с колен после молитвы со свойственным ему смиренным видом сказал папе: “Господь нас создал, а не мы сами, Он равно творит и малое, и великое”. Святой папа понял, что эти слова были ответом на его мысли и, возрадовавшись открывшемуся, начал открыто выражать глубокое почтение к той благодати, которой до этого в Григории лишь молча восхищался; и он оказал честь Турской епархии, одарив ее престолом из золота, который должен был пребывать там вечно.[45]

25. Явление небесного огня

Свят. Мартин, прославляя повсюду последователя своего Григория, многократно уже показал, насколько он благоволил ему, но, желая и соучаствовать в трудах его, порой, пребывая невидимым, удостаивал своим явлением со всем присущим этому блеском.

Имея намерение освятить молельню в зале, который служил его предшественнику кабинетом, Григорий перенес туда частицу мощей священномученика Сатурнина,[46] который с большим почтением взял в базилике свят. Мартина. Священники и диаконы в белых облачениях составили внушительный хор, присутствовали благородные граждане, украшенные соответственно их положению, и многочисленная толпа людей низшего звания; торжественно горели свечи, высоко были подняты кресты.

Когда дошли до врат, внезапно наполнившее помещение, внушающее благоговейный страх сияние ослепило всех сильной вспышкой и, словно молния, заметалось в разных направлениях. Охваченные великим страхом, все пали ниц. Но Григорий, словно был посвящен в тайну сего великого чуда, твердым голосом стал говорить: “Ничего не бойтесь. Вспомните, вы видели, как огненный шар изошел от главы блаженного Мартина и поднялся в небо,[47] и верьте, что это он сам пришел со своими святыми мощами к нам”. И все тогда восславили Господа, и почтенный иерарх повторил со своими клириками: “Благословен грядый во имя Господне! Богъ Господь, и явися намъ” (Пс. 117, 26–27).[48]

26. Преставление святителя Григория

На этом, пожалуй, мы и закончим рассказ о нашем епископе. Мы славим его не за чудеса, которые, бывает, приписывают даже и нечестивым, хотя он прославился и ими. Но для того, чтобы воссияла слава его, достаточно, что он, смиренный сердцем, следовал Христу и совсем не заботился о земных сокровищах. Уметь удерживать себя от греха, хотя бы отчасти — это и есть подлинное умение совершать чудесное. Быть свободным от грехов — вот в чем высшая слава.

На двадцать первом году своего епископства, то есть по завершении третьего семилетнего цикла, посвященных вере в Святую Троицу (594 год), его, не прожившего много (ибо посвящен он был в возрасте около тридцати лет), но успевшего достичь совершенства, возложили рядом с Отцами. Но могила не полностью сокрыла того, чье слово осталось жить в мире, и мы верим также, что на небесах святитель Григорий пребывает вместе с блаженным Мартином, а мощи его святые покоятся рядом с мощами святителя Мартина. Жителям Тура поэтому, если они не хотят прослыть неблагодарными по отношению к небесным дарам, данным им, следует всегда помнить о Божием благословении над ними. Покровитель, которого Он им дал — это не обычный святой, это сам Мартин, которому трудно подобрать достойную его хвалу, поскольку и малейшие его деяния, как было написано, значительно выше, чем величайшие деяния других. Народы мира свидетельствуют, как нам следует его почитать, поскольку ценят его с такой глубокой любовью, что даже и теперь, когда любовь охладевает, мы видим, как к его святой могиле устремляются многоязыкие толпы людей из неведомых стран, так что мы по справедливости можем сказать о Мартине: “Вся земля стремится видеть его”. Их рвение — это сильный и справедливый упрек равнодушию тех, кто находится с ним рядом, но ясно, что это по промыслу Божию любовь его проникла во многие сердца до такой степени, что память о нем благоухает повсюду как о втором Иосии, и что она так распространилась по странам земли, что, где бы ни царило имя Христа, там и почитают Мартина.[49]

Но более того: Григорий, человек знаменитый не только святостью, но и знаниями, дал жителям Тура веру в то, что город их не должен прозябать в безвестности и незнании, но должен прославиться благодаря ему, как раньше стал известным благодаря Мартину, подобно тому, как Рим, прославившись апостолами, позднее был украшен еще одним Григорием.

Да не сомневаемся, что святитель Григорий, с помощью Божией через святителя Мартина, является нашим защитником и покровителем, и мы можем прибегать к его помощи во всех своих бедах. И верно, неизбывна доброта Григория, вдохновлявшая его так же, как и Мартина, о чьем сострадательном сердцем он с таким усердием поведал нам. Дабы показать нам это сострадание, он записал чудеса Святого, с тем чтобы в будущем все, кто узнает, какое огромное множество их он сотворил и насколько они важны, какие неизлечимые болезни он исцелил, тот бы не сомневался в его силе. И если случится так, что с течением времени чудеса материальные иссякнут, будем же тем не менее верить всегда, что он творит чудеса в наших душах, и его добродетелями они укрепляются.

Святитель Григорий, познавший духовную поддержку святителя Мартина, да напоминает ему всегда о его пастве, всегда да просит его молитвенно поддерживать то святое место, где он погребен, да испрашивает благоденствие для всего королевства. Не будем, кроме того, забывать, что он даже за гробом хранит свое смирение. Его похоронили по его просьбе в таком месте и таким образом, чтобы все ходили по его могиле, и он сугубо просил, чтобы этому месту не оказывалось никаких почестей.[50] Но паства блаженного Мартина, не в силах выполнить такой просьбы, перенесла его останки с того места и с надлежащими почестями поместила их в великолепный склеп, сооруженный слева от святой гробницы (Мартина). Умер он 17 ноября, именно в неделю святителя Мартина,[51] так что начав, уже больной, совершать торжественную службу в честь Мартина, он смог завершить ее уже вместе с ним на небесах по милости Господа Иисуса Христа, Бога Живого, правящего с Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.

Места паломничеств в Галлии VI века (Тур занимает центральное место; маленькие прямоугольники указывают местонахождение частиц мощей святителя Мартина, кружки с крестами — мощи других святых.

Сведения о мощах и гробницах святителей Мартина и Григория Турских

Благодаря его необычной жизни и многочисленным чудесам, значение свят. Мартина как предстателя православных пред Богом только возросло после его смерти в 397 году, и его гробница скоро стала местом паломничества. Его преемник на епископской кафедре Тура свят. Брайс соорудил над захоронением церковь, где была, к слову сказать, емкость с целительной водой, в которую верующие могли погружаться.