Витте
Шрифт:
Ученых знатоков банковского дела всегда сильно смущал тот очевидный факт, что Государственный банк Российской империи после утверждения нового устава еще более отдалился от центральных банков ведущих капиталистических стран. Где это видано, чтобы центральный банк страны выдавал ссуды под залог муки, коровьего масла, кишмиша, шелковичных коконов, коньячного спирта?
Затея С. Ю. Витте с усовершенствованием традиционных форм банковского обслуживания полностью не осуществилась. Банкиры — народ консервативный, и Государственный банк включил в правила подтоварных ссуд новеллу, по силе которой с заемщика, помимо и сверх залогового обязательства на товар, брались еще и соло-векселя на всю сумму выданной ссуды. В случае его неисправности в платежах взыскание могло быть обращено, «…независимо от представленного
22 декабря 1894 года правила о выдаче подтоварных ссуд Государственным банком утвердил министр финансов С. Ю. Витте. В конце концов всякая политика, даже банковская, есть искусство возможного.
Государственный долгосрочный ипотечный кредит, в отличие от краткосрочного коммерческого, устраивался на сословных началах. В 1882 году появился Крестьянский поземельный банк, а к столетнему юбилею «Жалованной грамоты дворянству» (в 1885 году) был создан Дворянский земельный банк. Деятельность обоих банков преследовала цели не столько экономические, сколько социально-политические. Ее итоги к началу 1890-х годов оказались крайне неутешительными: крестьяне по-прежнему мучились от угнетающего малоземелья, а дворяне-помещики продолжали терять земли с пугающей быстротой. Надо было что-то предпринять, а что именно, никто толком не знал, кроме, разумеется, министра финансов.
Мало кто из биографов С. Ю. Витте упоминает о том факте, что следом за реформой Государственного банка им были намечены преобразования в области государственного ипотечного кредита, а конкретно — реформа Крестьянского поземельного банка.
Этот банк представлял собой своеобразное кредитное учреждение. На него возлагалась важная педагогическая функция — внедрить в крестьянскую среду зачатки гражданского правосознания и прежде всего уважение к чужой собственности, которая создается собственными трудами, а не получается в дар от государства.
В положении о Крестьянском поземельном банке, утвержденном императором Александром III 18 апреля 1882 года, было сказано, что он учреждался «…для облегчения крестьянам всех наименований способов к покупке земли», но лишь в тех случаях, «…когда владельцы земель пожелают продать, а крестьяне приобрести оные» 96. Ссудами банка могли пользоваться все «свободные сельские обыватели», как состоятельные, так и маломощные.
Дела Крестьянского банка с самого начала пошли не особенно хорошо — недоимки за должниками накапливались. Его кредитное посредничество обставлялось слишком обременительными для заемщиков условиями.
Ссуды предоставлялись Крестьянским банком на срок от 24,5 до 34,5 лет — более короткий, чем по условиям выкупной операции 1861 года, когда платежи за землю крестьянам рассрочивались на 49 лет. Чем короче срок ссуды, тем выше в составе выплачиваемых ежегодно процентов погасительная квота, то есть та часть платежа, которая предназначалась на ликвидацию капитальной задолженности. В Крестьянском банке она составляла 2 % и 1 % соответственно (по условиям выкупной сделки 0,5 %. — С. И.). Но это еще не все. Процент роста или платы за пользование банковской ссудой был определен в более высоком размере, чем в 1861 году. Он составлял 5,5 % (в 1861 году — 5 %). Помимо процентов и погашения с крестьян взимали еще 1 % комиссионных расходов. Итого получалось, что банковская ссуда обходилась крестьянину в 7,5–8,5 % годовых (выкупные платежи составляли 6 %). Но тяжесть банковских платежей состояла не только (может быть, даже и не столько) в их размерах. Она заключалось еще и в том, что платежи требовалось вносить наличными деньгами ходячей валюты. Наконец, продавцы земель, а ими были почти исключительно дворяне-помещики, сами назначали цену на землю, не признавая мнения на сей счет посредника — Крестьянского
Продажа земель неисправных должников банка затруднялась враждебным отношением бывших владельцев земли к новым покупателям. Им угрожали даже убийством. Крестьянскому банку волей-неволей приходилось оставлять земельные участки неплатежеспособных заемщиков за собой и нести обременительные хлопоты по управлению ими. В 1896 году в собственности у него находилось 112,9 тыс. десятин земли 97.
Выход из сложившейся ситуации был найден авторами проекта нового устава Крестьянского банка. Во-первых, ему разрешили выйти за рамки простого кредитного посредничества. Во-вторых, из состава заемщиков исключались некредитоспособные члены сельских обществ. В начале 1895 года министр финансов представил проект на рассмотрение Государственного совета.
Перед банком ставилась новая задача — содействовать развитию «мелкой частной земельной собственности крестьян». Ссуды выдавались не всем желающим поголовно, как было прежде, а единичным зажиточным домохозяевам и «немногочисленным по составу товариществам».
С. Ю. Витте выдвинул предложение о покупке банком за собственный счет земли у помещиков для последующей перепродажи ее крестьянам. Предлагаемая мера должна быть в одинаковой степени выгодна как первым, так и вторым. Приобретение банком земель целыми имениями, по мнению министра, было в интересах тех помещиков, которые не испытывали влечения к сельскому хозяйству и для которых выгодное отчуждение земли представлялось единственным способом спастись от полного разорения. Разбивка крупных имений на участки и продажа их солидным заемщикам с рассрочкой платежа на многие годы могли поправить и финансы банка.
Министр финансов не думал ограничиваться одним только расширением операций банка покупкой земли для перепродажи. В первой статье нового устава банка говорилось, что он преследует цель «…оказывать крестьянам содействие в приобретении предлагаемых к приобретению земель в собственность или в бессрочное наследственное за договоренную плату пользование», то есть бессрочную земельную аренду.
С. Ю. Витте заявлял, что бессрочная аренда гораздо предпочтительнее, чем срочная — земледелец, заарендовав участок даже на предельные сроки, допускаемые законом (30 и 36 лет), все же избегает вкладывать деньги в капитальные улучшения, предпочитая заниматься этим пусть даже на клочке земли, зато собственном.
В бессрочной земельной аренде министр финансов увидел не переходную ступень к другой, постоянной форме владения, «…а самостоятельную и окончательную форму, на которой земледелец мог бы, если бы нашел для себя это выгодным, и остановиться, ибо эта форма представляла для него практически те же гарантии прочности, наследственности и неотъемлемости, как и собственность, и в известном смысле даже более гарантии, так как арендованный участок есть достояние, недоступное посягательствам на него третьих лиц» 98.
Отвечая на упрек министра юстиции в том, что форма бессрочной аренды якобы представляет собой новинку в российском законодательстве, С. Ю. Витте утверждал: она ни в коей мере не противоречит сложившемуся укладу крестьянского землепользования. Если смотреть на нее как на форму владения землей, «…как на род ограниченной собственности, то не лишено было бы основания обратное положение, а именно, что начала полногоправа личной собственностисравнительно мало знакомы народу: так, участники в столь распространенном общинном владении не могут считать себя полными собственниками своей земли; при первоначальном наделении помещичьих крестьян земля отводилась им лишь в „постоянное пользование“; затем, даже и после выхода на выкуп, право распоряжения землей, приобретенной им при посредстве выкупной ссуды, настолько ограничено… что весьма значительная часть населения фактически вовсе не имела возможности освоиться с правом неограниченной собственности во всей ее полноте» 99(курсив источника. — С. И.). Даже крестьянам — переселенцам Сибири казенные земли отводились не в собственность, а в постоянное (или бессрочное) пользование за плату.