Витя в развитии
Шрифт:
Все две недели Флер безропотно ест один сухой корм и аккуратно без претензий ходит на лоток. Когда муж привозит ее обратно к маме, она выползает из переноски, падает на ковер и отказывается подниматься.
– Что вы с ней сделали? – интересуется свекровь.
Через две недели кошка начинает орать, требовать свежего мяса и разбрасывать по квартире наполнитель. Витина бабушка звонит нам и спрашивает, нельзя ли ненадолго привезти малыша, буквально на недельку, кошке хватит.
Детский сад
Витя с 11 месяцев ходит несколько дней в неделю в детский садик.
Существует очень много методик, по которым взрослые воспитывают детей. Я знаю Монтессори, Спока и естественное родительство.
Система Монтессори – это когда ты во всем уважаешь ребенка. Я своего ребенка очень уважаю, поэтому решила, что Монтессори нам подходит, и мы пошли на занятия «Вместе с мамой». На этом занятии за 1000 рублей тебе позволяют самой развлекать своего ребенка, периодически корректируя твое поведение. В конце все садятся в круг и поют песенку. Если ребенок не хочет петь песенку, то пусть не поет, ведь его уважают. Но тогда песенку за него должна петь мама. И топать ножками тоже.
У садов Монтессори очень странная реклама. Звучит она примерно так: «Сенечке всего два годика, а он уже сам моет посуду и подметает пол! Ане всего два и семь, а она уже очень любит вышивать настоящей иглой и помогает маме готовить!». Я не понимаю, зачем моему ребенку в два года мыть посуду или подметать пол. У нас посудомойка и робот-пылесос. А еще можно позвать добрую тетю-фею, которая за стоимость двух занятий «Вместе с мамой» отдраит квартиру так, как будто она вместо школы все десять лет ходила в «Монтессори».
Спок – это такой известный педиатр, который был очень популярен, когда мой муж был маленьким. Слава богу, его мама методиками воспитания не интересовалась и Спока не читала – наверно, поэтому муж до сих верит людям. Вообще, у Спока много поклонников, а его метод – положи, и пусть вопит – по-прежнему популярен, особенно у бабушек. Витя сразу сказал, что ему это не подходит, потому что если он вопит, то надо решать вопрос, иначе он сам пойдет и решит, а нам это может не понравится.
Естественное родительство – это когда все естественно. Спите вместе, грудь до трех лет и круглосуточный контакт кожа к коже. Говорят, полезно для психики. Я очень хочу, чтобы у Вити была здоровая психика, поэтому несколько месяцев назад я положила его себе голенького под одеяло и крепко прижала. Витя не понял. Мне кажется, он решил, что мама сошла с ума. Лежал тихо, не шевелился и сосредоточенно глядел в потолок. Он точно знал, что до этого момента с его психикой
Еще есть эко-детский сад. Там обещают вырастить «заботливых садовников», которые «даже картошку чистят красиво».
Когда я позвонила в сад, куда сейчас ходит Витя, мне сказали две фразы «у нас детям хорошо» и «у нас вкусно кормят». Особенно мне понравилась последняя. Потому что, если невкусно, Витя есть не станет. Он у нас гурман.
Первый раз идем с Витей в садик вместе. На три часа. Как только мы входим, Витю сразу начинают кормить. Каша и бутерброд с сыром. Пока я открываю рот, чтобы объяснить, что Витя еще маленький и не ест бутерброды, от бутерброда уже ничего не остается, а я узнаю, что мой ребенок, оказывается, отлично умеет сам себя кормить. Потом мы идем на музыкальное занятие, на котором дети готовятся к Новому году. Витя в восторге, так как в глубине души он считает себя музыкантом. С ужасом жду, что он начнет петь, но, слава богу, Вите удается сдержаться. Потом мы идем в группу, которая состоит почему-то почти из одних мальчиков. Все крупные, как трехлетки, – по-видимому, их тут правда усиленно кормят. Пока Витя осваивается, я тихонько сажусь в уголок перевести дух. Я уже говорила, что очень боюсь детей. Мне кажется, они могут меня обидеть. Или я, наоборот, им понравлюсь, что еще хуже.
Эти мальчики решают поиграть в машинки. Точнее, не в машинки, а в здоровенные грузовики. Пять крепких карапузов катят на меня пять огромных громадин. Они счастливы: испуганная тетя трясется в углу. Витя громко смеется и даже не обижается, что ему не досталась машина. К счастью, вмешивается воспитательница, спасительница моя!
В группе есть еще две девочки, и одна из них решает, что с ней обошлись несправедливо. Потому что тетя вроде как общая, а машинкой ее давят одни только мальчики. Она притаскивает большую резиновую собаку, садится на нее и начинает на меня наскакивать. Я отхожу в сторону. Девочка тяжело вздыхает, перетаскивает собаку и снова скачет на меня. Но тут, к счастью, приносят второй завтрак.
Дома мне кажется, что я умираю. Кто эти святые люди, эти воспитатели, которые проводят в саду целый день?! Я за три часа устала сильнее, чем за десять часов перевода. Вечером муж обнаруживает меня в постели с градусником под мышкой. На тумбочке лежит нурофен, стоит валокордин и стакан с мартини.
– Отличный садик! – говорю ему я. – Будем ходить.
Питание
Пытаюсь посчитать, сколько раз в день Витю кормят в саду, но каждый раз сбиваюсь. По-моему, каждый час. Вите очень нравится такой режим.
– Он у вас хорошо кушает! – говорит мне воспитательница через несколько дней. Могу предположить, что для годовалого ребенка не совсем типично съедать абсолютно все, что ему положили на тарелку, а затем еще заглядывать в тарелку к соседу.
– Кушает просто замечательно! – отмечает на следующий день няня.
– Вы его обязательно на спорт отдайте. Он так отлично кушает! – предлагает при встрече заведующая.
Несколько дней назад Витя отказался от ужина. Во-первых, потому что каждый час не может есть даже он, во-вторых, у него сейчас лезут четыре зуба, и он в принципе ест как нормальный ребенок. Воспитательница очень огорчилась.