Виват, Романовы! Часть IV
Шрифт:
Николай (смущённо). Можно вопрос? Если, по словам семейного медикуса, ты не можешь иметь детей, то тогда… откуда взялись дочери Елизаветы Алексеевны?
Пауза.
Александр (вздыхая). Я знал, что кто-то задаст мне этот вопрос. Ну… тогда я ещё не знал, что не могу… И, как говорится, кто меньше знает, тот… не бесплоден!
Николай. То есть это были твои дети?
Александр. Да.
Николай.
Александр. Ты ещё молод. С годами поймёшь. (Задумчиво.) Хотя лучше не надо.
Николай. Хорошо. Закроем эту тему.
Александр (довольно). Какой ты понятливый!
Николай. Тогда у меня другой вопрос. Я не сомневаюсь, что ты не имеешь отношения к гибели отца. Я знаю тебя. Но почему ты не наказал убийц? Почему ты не расправился с ними, когда стал императором? Я бы всех их повесил!
Александр (недовольно). Может, лучше поговорим о моём бесплодии?
Николай. Можешь не отвечать. Ты не обязан.
Александр. Но я отвечу. Я бы на твоём месте тоже об этом спросил. Думаю, пора и нам с тобой объясниться. Я пришёл к выводу, что всё надо делать в своё время, но вряд ли, если бы я объяснил тебе это лет десять назад, ты бы меня понял.
Николай. Потому что я был ещё слишком юн?
Александр. Нет, потому что десять лет назад я и сам был ещё слишком незрелым. Итак. Почему я не наказал заговорщиков? Начну с простого. Во-первых, я не знал непосредственных участников. Кроме графа Палена… но после, спустя несколько лет, у меня появился их список.
Достаёт из нагрудного кармана сложенный пожелтевший лист бумаги.
Александр. Вот. Видишь зачёркнутые имена? Это те, кто уже умер… Я его ношу с собой везде.
Николай. И ты убил их?!
Александр. Нет, не я. Они просто умерли… кто где. Некоторых Константин убил на Кавказе. Кого-то убивать не пришлось. Сам спился или покончил с собой. А вообще… там многие погибли ещё во время покушения… кхм.
Николай недоумённо смотрит на него.
Александр. Во-вторых. Официальной причиной смерти был апоплексический удар. Чтобы наказать заговорщиков, надо было признать публично факт убийства и начинать расследование. И тогда пересажать вообще половину города… это был бы международный скандал. И самое ужасное, что моё имя было в этих списках. Мне дали понять, что если я попробую что-то сделать, то в лучшем случае отправлюсь за своим отцом, в худшем – буду объявлен организатором убийства. Матушка бы этого не пережила.
Николай (взволнованно). Тебя шантажировали… я так и думал!
Александр. Но вообще и это не главное. Главное, что на тот момент у меня не было ни реальной власти, ни сил… а главное, у меня не было смелости… и я не чувствовал себя вправе казнить других, потому что считал себя ответственным за то, что допустил это. Вот и всё.
Молчание. Николай взволнованно рвёт на кусочки платяную салфетку.
Александр. Ну, а сам себя арестовать и казнить я не мог. Сам понимаешь, по крайней мере, официально. Вот. Теперь ты знаешь, что я из себя представляю. Мне прямо легче стало…
Николай открывает рот, чтобы что-то сказать. Двери гостиной открываются. Появляются Марьфёдорна и Елизавета Алексеевна.
Марьфёдорна (радостно). Родился мальчик!
Перекрутка.
Покои Александры Фёдоровны. Александра Фёдоровна лежит в кровати. Вокруг неё бегают врачи и акушеры. Марьфёдорна держит на руках младенца. Передаёт его Николаю.
Николай (удивлённо). Ух ты! У меня сын!
Передаёт ребёнка Александру. Александр осторожно берёт ребёнка. Заглядывает в кулёк.
Младенец (улыбается). Здравствуйте! Рад вас видеть, господа!
Александр вздрагивает. Трясёт головой.
Елизавета Алексеевна (удивлённо). Саша, он вам улыбается!
Александр. О нет, по-моему, он улыбается вам…
Протягивает ребёнка Елизавете Алексеевне. Младенец радостно гулит и тянет ручки.
Александр. Его с ранних лет тянет к совершенству! Это прекрасно!
Марьфёдорна. Нужно выбрать ему достойное имя…
Николай (задумывается). Я назову его… Александром.
Александр. Что? Не-е-ет… не надо! Ну зачем? Это плохое имя! Я думал, что после нашего разговора ты назовёшь его Павлом…
Николай. Нет. Вдруг ему когда-то будет суждено править? Павел Второй – это будет выглядеть странно. Пусть император Павел останется единственным.
Александр (кивая). И неповторимым.
Сцена 16
Вечер. Спальня Елизаветы Алексеевны.
Александр лежит в постели, в очках, с маской на лице. Читает книгу. Заходит Елизавета Алексеевна.
Елизавета Алексеевна. Хм. И что вы здесь делаете?
Александр (откладывая книгу). Я? Я тут сплю. Я – Елизавета Алексеевна. (Приспуская очки.) Что, не похож? Вот книга.