Виват, русский единорог
Шрифт:
– Где хозяин?
– Барина нет, – ответил дворецкий. – Он недавно отъехал.
Михаилу стало как-то не по себе: «Неужто придётся возвращаться домой?»
– Как же нам быть? – забеспокоился Егор.
– Но, уезжая, – сделав длинную паузу, заулыбался дворецкий, – барин велел разместить вашего недоросля на постой.
Он открыл ворота и пропустил кибитку во двор. На крыльцо вышла степенная женщина, и дворецкий крикнул ей:
– Принимай, жёнушка, гостей, а этот недоросль Михаил будет столоваться у нас со своим братом Василием.
Как только Михаил попал в руки Степановны, этой добродушной женщины, то сразу успокоился, почувствовав материнскую теплоту. Она заботливо устроила спальное место в комнате брата и, застелив лавку, сказала:
– Располагайся, Мишенька, здесь будешь спать, а я скоро позову на ужин.
– Как устроился? – спросил Егор, вошедший в комнату.
– Мне нравится, – ответил Михаил. – Посиди со мной на моей лавке.
– Неплохо, неплохо, – засмеялся Егор, усаживаясь на лавку, – Какая мягкая …
Неожиданно дверь открылась, и в комнату влетел третий брат Василий.
– Мишка, ты здесь! – закричал он. – Значит, хочешь учиться?
– Отец велел, – строго посмотрев на брата, сказал Егор, – а тебе надлежит записать Михаила в артиллерийскую школу. Более того, будешь перед отцом в ответе за своего младшего брата. Понял? Ну, а теперь на ужин. Нас давно уж звали!
А сам подумал, садясь за стол: «Впрочем, я сам пойду записывать брата в школу».
Глава 4. Не так просто!
Ранним утром три брата отправились в артиллерийскую школу. Они увидели, как к школе подкатила карета, и к ней подошёл какой-то офицер. Дверка кареты открылась, и какой-то иностранец в чёрной шляпе с красным пером получил от офицера свёрток.
«Странно это, – подумал Егор, и, подгоняя братьев, которые загляделись на роскошную карету, прикрикнул:
– Что раззявились, идём к директору школы.
Они нашли кабинет директора и без стука вошли.
Директор, отставной капитан, похожий на немца, увидев капрала с рослыми детинами, вначале опешил, но оправившись, спросил:
– Что надо?
Вперёд выступил капрал Егор Данилов. В голове его мелькнуло; «Да это тот самый немец, который передавал пакет», и по-военному доложил:
– В соответствии с высочайшим указом от 1735 года, прошу зачислить дворянского сына Михаила Данилова в Артиллерийскую школу с полным довольствием.
Капитан вскочил со стула и вспылил:
– Мест нет!
– Как это нет? А указ императрицы? – придвинулся к нему капрал.
– У меня в школе 700 учеников, ногу поставить некуда.
– Ах, так! – вскричал капрал, и обернулся к братьям. – Подите-ка за дверь, а нам с капитаном надобно переговорить!
Лишь братья закрыли за собой дверь, как Егор навис над капитаном.
– Я донесу на вас, – пригрозил он и, понизив голос, тихо сказал. – Я видел, как вы в карету передавали свёрток иностранцу. Что было в том свёртке? А? Ну, говорите же!
– Не, не, – запротестовал капитан. – Я передавал всего лишь годовой отчёт.
Директор побагровел, привстал со стула и заблеял:
– Прошу вас, не надо никуда докладывать, ведь никому не нужны неприятности, – и вдруг спохватился. – Призовите своих братьев, и я их запишу в школу обоих.
– То, то, – заулыбался Егор, – только нужно записать моего младшего брата Михаила, а Василий уже учится в вашей школе.
Капитан спешно внёс в список – «Михаил Васильевич Данилов с довольствием», и братья очень довольные вышли из кабинета.
– Сразу нашлось место для моего брата, – проворчал Егор и обратился к Михаилу, – а тебе директор жалование обещал выдать.
Довольный Егор оставил братьев в школе и, попрощавшись с ними, уехал. Они остановились в коридорчике, и Василий принялся знакомить брата со школой:
– В нашей школе, которая располагается при артиллерийском дворе, нет никакого порядка. Нас учеников около 700 дворянских детей, бедных и знатных и все роятся в четырёх просторных светлицах, между которыми есть сени, куда мы с Егором вошли. Школа охраняется отставным солдатом Тихоном, его все уважают. А за светлицами располагаются кабинеты учителей и квартира директора с заветной каморой, в которой находится касса школы. Вот здесь мы с тобой и стоим.
И он прибавил:
– Нам ученикам, как и учителям школы, выдаётся ежемесячное жалование и раз в год школьная форма.
– Здорово, – только успел проговорить Михаил, как вдруг дверь кабинета распахнулась, и из неё вышел весь красный директор.
– Вы ещё здесь? – раскричался он. – Марш в класс, там из вас Алабушев всю дурь вытравит!
Он ещё что-то кричал, а затем затолкал братьев в класс. А там действительно ногу поставить было некуда. Ученики, толкаясь меж собой, решали задачки по арифметике, а учитель Прохор Алабушев расхаживал между ними и раздавал подзатыльники. Он встретил братьев и сразу пообещал розги, ежели что! И они оба сразу углубились в решения задач. Михаил только восхищался братом: «Как он всё знает и может объяснить, а я совсем ничего не понимаю, но буду стараться изо всех сил!»
Когда же школьный колокол известил об окончании занятий, то ученики с невообразимым шумом стали выскакивать на улицу. Сторож Тихон еле успевал удерживать двери, распахнутые настежь, и качал головой:
– Вот нехристи неугомонные! А сколь в них энергии?
И схватив одного ученика за ухо, проговорил нравоучительно:
– Не спеши!
Занятия в школе шли своим порядком, но Василий, чураясь младшего брата, всё же перезнакомил его со своими друзьями. И вот они после уроков гурьбой побежали на полковой двор, близь Сухаревской башни. Среди ребят затесался задиристый паренёк Жеребцов. Он то и приглянулся Михаилу, а Жеребцов тоже тянулся к Михаилу, потому что восхищался его умением рисовать. Конечно, на артиллерийский двор их не пустили, но в щели забора они всё же сумели рассмотреть блестевшие на солнце пушки.