Византийское наследство
Шрифт:
— А вам, Христофор Антонович, следует после Рождества отправиться в Киев. Пока санная дорога лежать будет, домчитесь быстро. А с весной ведите наши войска на Крым — доделайте то, что должны были совершить. Пора показать, на кого куры записаны!
Глава 3
Бока-Котора
Воевода Черногорской армии
Генерал-майор, граф и кавалер
Алексей Орлов
после полудня 7 декабря 1767 года
— Господа, теперь только исключительно от вас зависит судьба православных
Потому мы должны не только остановить турок и не дать захватить Черную Гору с Бока-Котором, но нанести им здесь поражение. И самим перейти в наступление весной. Дело решенное — войне между нами и османами быть непременно!
Алехан обвел пристальным взглядом собравшихся. Здесь были только одни русские офицеры. Однако своеобразным исключением среди них являлись прибывшие из Петербурга на флагманском корабле эскадры контр-адмирала Эльфинстона два человека.
Грек Мелиссино, что уже больше четверти века жил в России, воевал с пруссаками в Семилетней войне, недавно ставший полковником артиллерии. А с ним первенец знаменитого «арапа Петра Великого» бригадир Ганнибал, его черты лица выдавали африканское происхождение отца. Иван Абрамович был цехтмейстером морской артиллерии, потому получил назначение на должность коменданта спешно возводимых укреплений, получивших название «крепости святого Иоанна».
Рондинская цитадель и большой и два малых форта с русскими гарнизонами должны наглухо перекрыть для вражеских кораблей вход в Которскую бухту. Как и огорошить бока-которцев, вздумай они поиграть или в независимость, по примеру рагузцев, либо «сохранить верность» венецианцам. Но сейчас Алексей Григорьевич не сомневался в их преданности российскому императору Иоанну Антоновичу.
Граф Орлов собственноручно заполнил три десятка офицерских патентов выходцам из самых знатных семей Бока-Котора. Причем «графы» Войновичи (титул то ли самозванцев, или все же кем-то дарован из итальянских герцогов) чуть ли не всем семейством решили служить под Андреевским флагом. Да еще снарядили за собственный счет два малых фрегата, полакру и пинк, набрав на них довольно многочисленные команды из бока-которцев. Ухватки местных моряков говорили о том, что военное ремесло им достаточно хорошо знакомо, причем регулярством здесь и не пахло, а скорее склонностью к привычным морским разбоям.
Всего удалось собрать почти три десятка небольших кораблей, вооруженных пушками — с началом боевых действий супротив осман они должны были заняться каперством. Сиречь узаконенным пиратством, приводя трофейные суда в родную бухту, где и продавать все захваченное добро — казна обязалась выплачивать достойные компенсации.
На иную помощь рассчитывать не приходилось — отличные моряки были скверными солдатами, так что Алексей Григорьевич рассудил вполне здраво, определив их службу как чисто флотскую. Но и без урожденных которцев было кому взяться за оружие.
Всех сербских беженцев, способных держать в своих руках фузеи, воевода призвал почти поголовно, оставив лишь немногих стариков и юнаков, у которых еще не пробились усы. И вот уже месяц русские офицеры и сержанты учили «братушек» воинскому ремеслу должным образом. Понукать никого не пришлось — все прекрасно
— Как у вас обстоят дела, Кирилл Андреевич?
Алехан посмотрел на полковника Плещеева, что принял на себя командование инфантерией. А ведь с ним графу пришлось сражаться во время переправы через Неву в дни «царской свары», как назвали июльское противостояние 1764 года между императором Иоанном Антоновичем и низвергнутой с трона царицей Екатериной Алексеевной.
Умело действовал тогда в боях командир батальона Ладожского полка, скрытно установив в засаде пушки и рассыпав по прибрежным зарослям фузилеров. Потери семеновцев оказались существенными, и если бы не подход кораблей, то переправа была бы сорвана. Как пошел бы ход баталии тогда, представить сейчас затруднительно…
— Сербов воинских возрастов от семнадцати до сорока лет набрали до тысячи человек. Изъявили желание служить нашему императору по найму до трех сотен бывших венецианских солдат и кондотьер. Еще набралась сотня которцев, несколько десятков рагузцев, столько и греков. Да четыреста тридцать моих егерей. Разбил всех на три батальона по четыре роты в каждом, три сербских и одна из венецианцев и которцев. Своих солдат распределил по капральствам, да назначил сержантами — так по указу государя велено!
— Все верно, надо их воинскому ремеслу хорошо учить и надзор за ними иметь постоянный!
Алехан прекрасно понимал, что без русского костяка местные вояки просто разбегутся в разные стороны в первом же неудачном для них бою. А так можно было надеяться, что не дрогнут, не струсят. Настоятельно нужны победы, хоть маленькие, они воодушевят рекрутов, большая часть которых все же имела опыт боев, пусть и неудачных (иначе незачем было им бежать из родных мест) с османами.
— А посему приказываю раздать «царские пули»! Запрет снимаю своей волей — на то императором Иоанном Антоновичем должным указом наделен. И отливать их здесь начинаем, благо есть формы и запасов свинца достаточно. Без них мы вряд ли выстоим, слишком много идет против нас турок — пятеро супротив одного!
Отдав приказ, Алехан задумался — понятное дело, через несколько месяцев секретные прежде дальнобойные пули, прозванные «царскими», будут отливать в европейских странах. Вот только вначале нужно собрать и откалибровать все мушкеты и ружья по полкам — отливка пуль требует их тщательной подгонки к стволам. А вот это не скорое занятие, в лучшем случае до полугода, а то и больше времени потребуется.
Так что османы новшеством не успеют воспользоваться — да и поражения в первых баталиях, как только русская армия перейдет Днестр станут для них шокирующими. А в этом Орлов не сомневался, успев познакомиться со всеми новшествами, что ввел император Иоанн Антонович в русской армии, что преобразилась прямо на глазах.
Сидящие перед ним офицеры были в мешковатой форме, не стесняющей движения, зеленого сукна и с ремнями из коричневой кожи. Вначале Алехана сие обмундирование ошарашило, но теперь он собственными глазами убедился в его полезности — на поросших кустарником склонах гор русских солдат можно было разглядеть только по пороховым дымкам во время выстрела. Так что эти кафтаны весьма полезны в бою, в отличие от прежних тесных, но щеголеватых мундиров, разноцветных, расшитых тесьмой с блестящими пуговицами — потому приметных с большого расстояния. Для войны в горах совсем неподходящих.