Вкус музыки
Шрифт:
– Так он настоящий?!
– я все еще думала, что Макс меня разводит.
Откуда у айдола шрамище через всю спину?!
– А ты подумала, что грим? Нет, это память о моей бурной молодости. Полезли с Вадиком в заброшенную многоэтажку, а подо мной пол провалился. Пока падал, пропорол спину арматурой. Потом целый месяц в больнице пролежал. Столько песен за это время сочинить успел... Сказка!
– Беру свои слова обратно - ты не зануда, ты псих!
– Я же тебе говорил, что раньше был немного без тормозов. Это сейчас понимаю, что если помру, парням без меня тяжело придется, да и брат на мне еще не все деньги сделал - нельзя подводить людей. Хотя я скучаю по экстремальному спорту. Сейчас только сноубординг и остался,
– Есть что-то, чего ты не умеешь?
– разозлилась я.
И почему он красивый, умный и спортивный? В могилу, конечно, себя загнать пытается... Но это можно и подправить. Чуть освободить график и переутомление исчезнет. Если так подумать - Макс идеальный парень, которых даже в кино встретишь не часто.
– Ну, как тебе сказать... Я не умею готовить, техника ломается в четыре раза чаще, если ей пользуюсь я. Все, что касается хозяйства, ремонта и повседневной жизни, - вызывает у меня панику. И да, я совершенно не умею общаться и с чувствами у меня проблема. А еще я ужасно пишу по-русски. Ничего не могу с собой поделать - ошибок море. Но в других областях я достаточно хорош, чтобы выживать, не особо бедствуя.
– Всем бы так "не бедствовать"!
– возмутилась я.
– Как там в американских комиксах говорят обычно? "Большая сила налагает большую ответственность"? Как-то так, кажется. Здесь так же. В моей жизни много плюсов, но сложностей не меньше. Ладно, все. Одна из сложностей зовет - свободное время не про мою честь. Надо снова сниматься.
И умчался куда-то, оставив меня смотреть вслед. Максим одним своим присутствием мог ошарашить кого угодно. На первый взгляд он казался нормальным богатеньким мальчиком, умеющим петь, но если заглянуть глубже - он мыслил как-то не так. У Макса были четкие, но очень уж свои жизненные приоритеты. Взгляд на мир тоже был слишком индивидуальным. Сложно было догадаться, как он оценит ту или иную ситуацию. Почти в каждом разговоре он успевал меня удивить и заставить задуматься. Кажется, он был прав: вдохновение я найду, только не в жизни кинематографа, а во вполне конкретном человеке. Интересно, что я буду делать, когда он уедет?
Вечером мы возвращались домой в тишине. Максим устал, и с трудом мог сосредоточиться на дороге, я же не хотела ему мешать, да и чувства были слишком смешанные, чтобы вести непринужденную беседу. Мне нравился Макс, хуже того, мне начинал нравиться мир, в котором он жил... Но ведь я не смогу задержаться там надолго, меня ждет мой - скучный, рутинный и вывернутый наизнанку. Большую часть жизни я провела как мальчишка - сбивала коленки, лазала по деревьям, училась забивать гвозди и паять, в совершенстве освоила сварку и холодную ковку, жила, как закоренелый холостяк - без еды и в свинарнике. Куда мне со своим свиным рылом в калашный ряд? Мое место уже давно определено. С тех пор, как я отказалась от мечты ради гарантированного куска хлеба - для меня все кончено. Дальнейшая жизнь будет такой, какой она и была до встречи с Romantic Death. Так зачем же судьба посылает мне это короткое счастье, если оно все равно не для меня? Зачем мне сейчас общаться с интересными людьми, получать новый жизненный опыт, если совсем скоро все это исчезнет как дым, оставив лишь слезящиеся от горечи и обиды глаза?
Все эти отнюдь не радостные мысли не давали мне заснуть до глубокой ночи.
Разумеется, ранний подъем не принес мне никакой радости. Идти за Максом не особо-то хотелось. Зачем показываться перед этим красавчиком в помятом виде? Но раз уж у меня что-то типа работы, выбора нет.
Максим
Следующие две недели мы с Марго были неразлучны. На съемочной площадке она помогала со всем, чем можно. Честно говоря, я уже слабо представляю, как буду справляться один. Оказывается, к хорошему легко привыкнуть. Вместо того чтобы все запоминать самому, я мог спросить у Марго. Да и роль она всегда помогала учить. Свободное время мы тоже проводили вместе, хоть его и было очень мало. Гулять, когда тебя не узнают на улицах, потрясающе прекрасно.
Не помню, когда я столько времени проводил с одним человеком. Наверное, сейчас Маргарита знает обо мне больше, чем все остальные, ну кроме матери и брата. Даже Димке мне было сложно открыться, хотя уж он-то мои тайны точно не разболтает. А эта неуклюжая девочка-женщина с косичками заставляла верить себе полностью.
В последние дни я говорил столько, что уже начал забывать, как молчать. Хотя, девушку я тоже всегда долго и внимательно слушал. Ее судьба меня заботила. Я и сам не заметил, как начал продумывать разные варианты помощи. Если Марго хочет быть ювелиром, я должен ей помочь в этом.
Но хуже всего было то, что я начал думать о ней не только, как о друге. Сам не знаю, почему так. Ведь женственность и Маргарита плохо сочетались. Марго выглядела, как девчонка, вела себя, как мальчишка. Но при этом иногда, когда она задумывалась, волновалась, слушала мою музыку... Появлялось в ее лице что-то такое, перед чем устоять было практически невозможно. Я ненавидел себя за эти мысли, но сделать ничего не мог. Все чаще в мозгу проскальзывали безумные идеи о поцелуях, объятиях и жизни под одной крышей.
Это было так непохоже на меня, что я даже подумал, что схожу с ума. Все сложнее было держать себя в руках. Испортить такую чудесную дружбу моими странными завихрениями - будет величайшей глупостью. К счастью, Марго ничего не замечала. Она продолжала также спокойно оставаться рядом со мной.
К добру или к худу, но наши отношения пришлось прервать, по крайней мере, на время. Съемки перебрались в Корею, я вместе с ними. А Марго осталась в Москве, хотя я и звал ее с собой. Жаль, что для нее это оказалось уже слишком. Понимаю, конечно, мы недолго знакомы, а своих денег на такие разъезды у нее нет. И, конечно, мы еще встретимся, но кто знает, когда... Когда я еще вернусь в Россию? Будет ли все по-прежнему между нами, или эта привязанность не переживет разлуку? Самое грустное, что я даже позвонить ей, скорее всего, не смогу. Разница во времени, убойный график... Свободное время - не мой конек.
Почему-то мне казалось, что на съемочной площадке все несуразные мысли о нас с Марго не будут меня беспокоить. Ведь там - я - не я. Я - бессмертный, пытающийся жить. Но нет, не спасал даже образ, поглощающий почти полностью. Стоило хоть на секунду отвлечься - перед глазами появлялся образ девушки с косичками. И чем дольше я был в Корее, тем сильнее становилось это наваждение. Я все время о ней думал, мечтал прикоснуться... и ненавидел себя за этот вздор.
Успокаивало только одно - на работе сумятица в голове не отразилась. Я нашел в себе переключатель. На работе я - он, а в перерывах - озабоченный маньяк, которым стал теперь. Маргарите я не звонил, но каждый вечер отправлял письмо по электронной почте. Мне казалось, что если услышу ее голос, окончательно сойду с ума. Надо срочно найти себе девушку.
Одна беда - здесь меня знает каждая собака. И если я вдруг решу с кем-нибудь хотя бы пофлиртовать, эта новость тут же облетит все газеты, не говоря уже об интернете.
А до возвращения в Москву еще три долгих недели... Конечно, немного утешает, что скоро на фотосессию приедет Димирий и можно будет сыграть дуэтом и отвлечься от всего. Или погонять на мотиках, а еще лучше заняться чем-нибудь совсем уж экстремальным. Давно я не пробовал новый спорт.
Марго
Макса не было в России уже семнадцать дней. Моя жизнь словно остановилась. Не было сил даже банально гнуть железки. Спасало только то, что каждый вечер я получала от Максима письмо с очередной интересной историей из его жизни и расспросами о моей.