Вкус вишнёвой лжи. Книга 2
Шрифт:
Не обращаю на Рыкова никакого внимания, продолжая пристально смотреть на женщину. Я догадывался, что она спала с отцом, да и про информированность матери тоже, но с чего бы папа решил внести её в завещание? Он не мог просто поддаться эмоциям, рисковать компанией ради любовницы не в его стиле.
— Зачем отцу так делать? Для него компания была смыслом жизни, переписывать её на кого-то левого он уж точно не стал бы…
— Мы с ним любили друг друга, — отчаянно скулит Катя. — Ещё в те времена, когда не было «Бигарро».
— Типа, вы были знакомы до компании? — не понима.
Катя кивает, пытается подобрать
— Я, Максим, твоя мать Наташа, и мой муж Андрей. Мы учились в универе, дружили, планировали создать общий бизнес и разбогатеть. Но Максим с Андреем не сошлись во мнениях, разругались и создали две разные сети. Начали конкурировать. Андрей любил меня, и Макс это прекрасно знал, а ещё он знал, что я люблю его, поэтому уговорил сблизиться с Андреем, чтобы узнавать важную информацию, — женщина закашливается и замолкает. После каждого предложения она делает паузу, но эта оказывается длиннее всех. — В итоге я вышла замуж за Андрея, а Макс за твою мать. И все эти годы я сливала информацию о компании мужа твоему отцу, надеялась, что в какой-то момент он позволит мне вернуться. И мы снова будем вместе. Я думала, что достаточно сделала, чтобы стать частью «Бигарро», я вложила в неё душу, больше двадцати лет предавала собственного мужа ради Максима, а в итоге меня смешали с дерьмом, — она поднимает голову и смотрит на меня неожиданно сильным взглядом. — Как же ты похож на своего отца. Не то что твой брат, — пауза. — Он всегда мне напоминал моего мужа. Не удивлюсь, если Наташка и к нему в постель забралась…
Марк вдруг смеётся, словно только что узнал нечто постыдное, но в то же время забавное, а я молча смотрю на Власову, пытаясь понять, водит она меня за нос или же нет.
По её словам, когда-то давно она встречалась с моим отцом, но он использовал её в своих целях, чтобы добывать информацию о главном конкуренте. Санта-Барбара, где все друг с другом перетрахались ради власти и денег, а кто-то из-за вскружившей голову любви. Не удивительно, почему Екатерина так настойчиво пыталась заполучить контроль в компании. Либо она действительно кинула обиду и решила взять то, что ей наобещал мой папа, либо она все эти годы работала на Андрея. Или даже на два фронта.
— Кто подстроил аварию? О фуре нет никакой информации, а водитель отца ничего не помнит, — продолжаю парировать.
Она вдруг смеётся, затем кривится и закашливается.
— Не знаю, — говорит. — Понятия не имею. Но разве это не твоя мать собирается отключить его от аппаратов? Как думаешь, человек, способный сделать аборт, может убить собственного сына?
— Как-то она раскрепостилась, не находишь? — на заднем плане спрашивает Марк, будто сам с собой разговаривает.
Власова косится на него, затихает, а я уже и не знаю, во что можно верить, а что стоит приписать к бреду сумасшедшей. Моя мать подстроила аварию отца и брата? Брат тайный сын мужа Екатерины? Аборт? Какая-то фигня…
— Может, это Андрей подстроил аварию? Ты могла сговориться с ним, вписать себя в завещание, убить отца, Тёму, меня и заполучить «Бигарро». Вы бы оказались в шоколаде…
— Я бы никогда не предала Макса…
— Но он же тебя предал.
Она молчит. Нервничает.
Марк медленно подходит к Власовой, задумчиво покусывая губу. Его забавляет ситуация, он словно в каком-то квесте пытается решить головоломку, чтобы разгадать ответ
— Как вариант, они хотели убрать твоего отца и брата, а после разобраться с тобой, что, собственно, последние три года и происходило, — говорит Рыков.
Я шумно вздыхаю, на секунду прикрывая глаза. Думаю.
— Они могли просто убить меня, тогда компания перешла бы в руки Власовой, потому что у неё больше всего акций. Что-то не сходится.
— Что ещё ты знаешь? — Марк грубо толкает стул ногой, заставляя Екатерину в страхе сжаться.
— Ничего. Я ничего не знаю про аварию, клянусь.
Она вдруг вспоминает, что находится в лапах кровожадного человека, чёрт знает, что творившего с ней последние часы, и я вслед за ней возвращаюсь в реальность.
Марк убьёт её, я не могу с этим ничего поделать, как бы не хотел.
— Пожалуйста, — умоляет. — Прошу.
В идеальном раскладе я бы заставил Власову работать на меня, сливать информацию о компании её мужа, как она делала все эти годы, но кто даёт мне гарантии, что она не ударит меня ножом в спину? Катя многое знает, куда больше, чем говорит…
— Я правда ничего не знаю, — скулит она. — Я пыталась выяснить, но всё так подчистили, что даже я не смогла ничего найти. Но я не верю, что авария была случайностью. Её подстроили…
— Кто подстроил? — рявкает Марк.
— Я не знаю, — начинает плакать. — Не знаю… Правда…
Всё внутри меня сжимается, а потом взрывается, разбрасывая мысли и эмоции в разные стороны. Не могу здесь больше находиться, и минуты больше не выдержу. Власова всё равно ничего не знает, а если и знает, то не скажет. Всё что можно, я из неё уже вытянул.
— Что ты с ней собираешься делать? — смотрю на Рыкова, а тот улыбается.
— Поверь, ты не хочешь этого знать.
Секунду мы смотрим друг на друга, а потом я разворачиваюсь и направляюсь к выходу.
— Нет! Стас! Пожалуйста! — истошно вопит Катя, умоляя меня помочь ей, но я не останавливаюсь.
Кажется, что-то ломается во мне: одна из колонн, удерживающих важную часть моего душевного равновесия рушится, заставляя и без того непрочную конструкцию пошатнуться. Я слышу крики Власовой даже на первом этаже, они эхом разносятся по пустой стройке и преследуют меня вплоть до машины, а потом и всю дорогу до квартиры.
Дима молчит, я тоже.
Я нахожусь в коконе паники и отчаяния, пытаюсь превратить всё это в маленькую сферу, чтобы запереть в глубине души и никогда больше не доставать. Интересно, так ощущает себя тот, кто впервые убивает человека? А впервые ли?
Машина останавливается — я на автомате покидаю салон и иду в сторону подъезда. Дима молча следует позади как послушный пёс. Я так погружён в собственные мысли, что даже не замечаю припаркованного байка и стоящего рядом с ним парня.
Лишь когда меня окликают по имени, я останавливаюсь и как робот оборачиваюсь, устремляя взгляд на силуэт. Проходит долгих несколько секунд, прежде чем я медленно возвращаюсь в реальность и понимаю, кто именно стоит передо мной.
Кажется, я сошёл с ума. Меня так сильно потрясли недавние события, что я двинулся и начал видеть галлюцинации, потому что прямо сейчас передо мной в свете уличного фонаря стоит тот, кого я оставил далеко в прошлом, о существовании которого успел давным-давно забыть.